После каждого выстрела в воздух взметались клубы пыли, и какое-то время расчет был слеп. И поэтому следующую цель приходилось отыскивать невооруженным глазом, глядя через щель в щитке. К счастью, и у танков противника обзор был явно узковат, но как только он засекал противотанковое орудие, тут же передавал сведения об этом по радио своим. Вот тогда и начинался ад.
Пробивная сила нашего орудия, V0, составляла 8,8. То есть при стрельбе бронебойными снарядами никакая танковая броня не выдерживала. Дальность стрельбы непрямой наводкой (с закрытой огневой позиции) лежала в пределах 13 километров.
Впереди лежала ничейная земля и минные поля, примерно в 3 километрах от нас располагались остатки нашего 104-го мотопехотного полка — так именовался он с начала июля 1942 года. И в бинокль мало что можно было различить на позициях англичан, так что мы передвигались без проблем. По ночам мы спали у орудия, регулярно сменяя часовых. 19 июля прибыл делегат связи на мотоцикле и к нашему изумлению привез нам автомат.
Вечером 21 июля мы лежали у орудия. Казалось, сам воздух был насыщен напряженностью, мы не могли уснуть, думая и гадай, что нас ожидает.
Ночью до нас донеслась английская речь и шуршание шагов по песку. Шло несколько человек. Разведгруппа британцев прошла в каких-то полусотне метров от нас. Мы, разумеется, вмиг пробудились, но не стали их задевать с тем, чтобы не позволить обнаружить нашу позицию. Именно это было самым главным сейчас — не дать себя обнаружить.
На рассвете 22 июля на нас обрушился яростный артогонь противника. Неприятель все же установил наше местонахождение. Единственное, чего мы по-настоящему боялись, так это прямого попадания, — осколки были нам нипочем, от них мы были защищены надежно. Сквозь грохот разрывов мы разобрали гул танковых двигателей. Лейтенант Скубовиус приставил к глазам бинокль. Я тоже поднялся и встал рядом с лейтенантом. В воздухе свистели осколки. Унтер-офицер Ябек предпочел укрыться в наскоро отрытом окопе.
В пыли и дыму ничего нельзя было разобрать. Когда обстрел утих и осела пыль, мы поняли, в чем дело. Надвигалась танковая колонна. Машины следовали друг за другом на значительном интервале. До самого ближнего к нам танка было метров пятьдесят. Явно командирская машина. Но о том, что первые пять танков — авангард — проследовали мимо, мы и не подозревали, поскольку просто проглядели их.
Мы развернули орудие на 45 градусов направо, дали выстрел и тут же подбили первый танк. Но уже после первого выстрела лафет орудия не был ничем закреплен — выстрелом пушку отбросило аж на 3 метра назад. Многодневные попытки прочно закрепить орудие пошли прахом, кроме того, колесом мне здорово прищемило ногу. Но я, не обращая внимания на боль, уставился в прицел, поймал еще один танк и скомандовал: «Огонь!» Прогремел выстрел, я тут же отшатнулся подальше от прицела, чтобы он не рассадил мне голову при откате. Едва утих выстрел, как я снова бросился к прицелу, навел на следующий танк, отдал команду стрелять.