В будние дни совершенно нет ни сил, ни желания продолжать дневниковые записи. Кому они нужны? Да, пожалуй, только мне. Постороннему человеку намного труднее раскрыть свою душу, нежели бумаге. Ни с кем не хочется общаться, даже с Иркой. Я одна, и хочу быть одна! Оставляю себя в покое.»
«1 октября.
Сегодня у меня было только два урока. Провела их и поймала себя на том, что мне совсем неохота возвращаться домой. Пошла гулять по городу. Ноги сами вывели меня на набережную, но неожиданно вспомнились слова Валеры, оброненные как-то мимоходом, что, по его глубокому убеждению, женщина должна быть набожной.
Зашла в церковь Николы Надеина, что недалеко от Волги. Не молилась, просто молча стояла. Не помню, сколько времени пробыла там, но вышла умиротворенной.
На Советской площади подвыпивший мужик проводил меня не в меру пристальным взглядом. От этого противного разглядывания, от иронической ухмылки на обрюзгшем лице я внутренне съежилась. О чем он подумал? Пройдя метров сто, оглянулась. Он не преследовал меня, и я вздохнула спокойнее.
В конце концов, какое мне дело до того, что обо мне думает всякий встречный! Невозможно нравиться всем, хоть и мечталось об этом в юности. Всегда найдутся недоброжелатели, которым будет не по нутру уже то, что ты вообще существуешь на свете, ходишь по земле, дышишь воздухом.
Ах, эта моя закомплексованность, вечный страх перед тем, что обо мне подумают! Сколько же это крови мне попортило, скольких стоило нервов!
Вечером, переодеваясь, я постояла перед зеркалом и подвергла свою фигуру тщательному осмотру. Нет, все-таки я еще очень даже ничего и вполне могу нравиться мужчинам! А разве не это главное для женщины?
Жизнь еще не окончена. И почему я должна гнать прочь мысль о новом замужестве? Главное, чтобы человек сумел разбудить во мне чувственность и любовь, как это сделал в свое время Валера.»
Елена была еще молода, а жизнь берет свое и залечивает самые глубокие раны. Конечно, Валерия забыть она не могла, но боль притупилась, и однажды утром она подумала:
«Еще столько лет впереди!»
По природе своей Елена была жизнелюбива и вот теперь почувствовала, как властно бьется в груди сердце, как молодые силы переполняют тело. Было обыкновенное утро, ничем от других не отличавшееся, но что-то произошло в душе, словно после долгого пребывания в темноте она вышла на свет.
Это сразу же заметила Ира, которая по-прежнему часто навещала подругу, разве что старалась не приставать с расспросами.
— Вроде оклемалась чуток? — начала она осторожно.
Елена после приезда ни разу не была в магазине, вообще избегала людных мест, только в школе со своими учениками забывалась. Обычно делала покупки Ира и на этот раз тоже принесла печенье «К чаю» и сыр.