– Нет, я…
– Да, правда, ты ведь к девушке шел. Проводишь меня, пойдешь к девушке.
– Один боишься? – насмешливо спросил Казимир.
– Один боюсь, – согласился Бенедикт. – Я вообще из пугливых.
– Я подумаю.
– Насчет чего?
– Насчет Полонии.
– Ах, да, я и забыл было … – удивился Бенедикт.
– То есть как?…
– Да так. Что это мы с тобой – Полония да Полония…
На этот раз Казимир совершенно растерялся.
– Я шучу так, – сказал Бенедикт. – Не обращай внимания. Вот что. Как придем в трактир … Я приготовлю тебе список.
– Какой список?
– Список людей, к которым тебе нужно обратиться в Полонии. Дать им знать. Собрать их в каком-нибудь небольшом селении. Они по большей части знатные землевладельцы старой закалки, многие под командованием твоего деда воевали. Они придут и приведут войска. Тебе нужно будет их кормить…
– На какие деньги я буду их кормить?
– Не знаю … Найдешь. В Саксонии, например. Кстати, в Саксонии проживает много народу, сбежавшего от польской смуты, и у них дети уже подросли, вполне боевые стали. В общем, пойдем-ка мы в трактир. Посмотри – вроде они все в доме, во двор никто не смотрит?
***
А тем временем поляки, молодые и старые, отчаявшись, вернулись в мезон.
– Как быть, что делать? – уныло задал риторический вопрос один из старших. И добавил еще два вопроса, – Где он? Что скажем мы Папе Римскому, когда он явится сюда утром?
Приуныли.
Лех, не в силах сдерживаться, сказал со смертной тоской, —
– Где он – известное дело. Казните меня, панове. Я один во всем виноват.
– Ты знаешь, где он? – самый старший поляк, именем Кшиштоф, поднялся с шеза. – Где же?
– У Неустрашимых, – едва слышно произнес Лех.
– Как? Громче!
– У Неустрашимых.
Сделалось тяжелое, грозное молчание.
– Объясни, – попросил Кшиштоф.
– До нашего еще приезда – стал он к ним ходить. Я сперва не понял, куда он ходит, дума, что к девушке.
– Ходит?
– Каждую ночь. Я вызвался его стеречь, вон там, в том помещении, пока остальные спят. И никто меня не сменял. Привыкли. Он меня упрашивал долго, ну я и позволил.
– Что позволил?
– По ночам ходить. Я думал – к девушке. Сперва мы вдвоем вылезли через окно и пошли … потом еще раз … Он доходил до мезона и ждал, пока я уйду. Я думал – чтобы девушку не смущать.
Ежи, Адам и Дариуш, сгорая от стыда и ярости, вскочили на ноги.
– Ты за это ответишь, – сказал Адам. – Ты, кривая рожа, так ответишь, что день проклянешь, когда матка твоя, курва подлая, тебя зачала.
Лех сверкнул глазами.
– Тихо! – сказал старший, Кшиштоф. – Ругаться мы будем потом.
– Я убью это рольниково отродье.
– Когда тебе будет угодно! – крикнул Лех в ответ.