Ярослав покивал понимающе.
– Он поругался с женой, – сообщил он Ингегерд, и та кивнула.
– Это не ваше дело, с кем я поругался! – парировал Хелье. – Что-нибудь еще нужно вам от меня, кесари?
– Нет.
– Ну и идите в пень. Ежели действительно понадоблюсь – зовите, всегда рад.
Через неделю ехать все-таки пришлось, а только полномочия посланца отличались от тех, какими его собирались ранее наделить. С западного хувудвага в Киев прилетел гонец и передал таинственную грамоту от Ротко Ярославу. Ярослав прочел и обмер.
Аньку-перса похитили. Ротко, стоя в каком-то захолустном городишке на польском пограничье, рвал на себе остатки сальных волос.
Оказавшийся в Киеве Гостемил, состоятельный землевладелец, не нуждающийся в средствах, согласился составить Хелье компанию.
– Ради Хелье, – сказал он князю. – Не ради рода олегова.
– Понимаю, – кивнул Ярослав. – Род олегов перед тобою в вечном долгу, Гостемил.
– Еще бы, – с достоинством согласился Гостемил.
Поспешили. Прибыв в городок, допросили Ротко и всех жителей, которые попались под руку. По наитию, Хелье, оставив Гостемила ждать известий, отправился к живущему неподалеку землевладельцу – и тот поведал ему, что прибыла к нему непонятным образом грамота на бересте, а что в ней написано – неизвестно. Читать землевладелец не умел.
Хелье, приноровившийся к тому времени сносно читать по-славянски, разобрал грамоту. Писано было, что ежели хочет землевладелец получить дочь свою в целости, то пусть придет на место важное во время тайное и принесет с собою мошну значительную, золотом заправленную.
– Какую дочь? – удивился землевладелец. – У меня четверо сыновей, и ни одной дочери.
Хелье поблагодарил его и снова присоединился к Гостемилу. Показав грамоту местному священнику, они напали на след – священник покопался в архивах и нашел похожие каракули. Жикреня-старший, живет в четвертом доме от опушки.
Гостемил и Хелье пешком направились к опушке, отсчитали четыре дома – обветшалых, кривых.
– Главное – неожиданность, – философски заметил Хелье, указывая на дверь.
Гостемил понял. Дверь была заперта на четыре массивных дубовых засова, но Гостемил просто выдрал ее из общей конструкции вместе с третью стены, и Хелье с обнаженным свердом вошел в помещение.
Похитителей оказалось пятеро, и двух, кинувшихся убивать непрошеного гостя, пришлось уложить, проколов им – одному бедро, другому плечо, и грозно крикнуть, дабы остальные трое не порезали ненароком Аньку.
Оставшиеся стоять тати дрожали всем телом.
– Это вам за труды, – сказал Хелье, кидая кошель с серебром на пол.