- Я не знаю. Может он не хотел рисковать и не хотел, чтобы Джастин получил помощь от друзей или от семьи. Проще выслеживать кого-то, когда у него нет ресурсов.
Может Вауну повезло бы больше, возьми он меня в качестве рычага давления на брата. Предположение Кинга не имело смысла, но с другой стороны, чего не бывает в этом странном мире.
- Но Джастин не может быть серьезен. Он же не может говорить серьезно о том, что никогда не захочет увидеть меня снова.
Слезы начали скапливаться в моих глазах.
- Мне жаль, мисс Тернер, что я не могу преподнести это вам иначе.
Я зажала пальцами переносицу.
- Я не могу поверить, что Джастин сделал это.
- Может твой брат не такой, каким ты его считала.
- Что ты хочешь этим сказать? – спросила я.
- Твой брат, возможно, был в курсе того, кем в действительности был Ваун, но все равно согласился на сделку. На сделку, которая подразумевала кражу. Кинг поднял руку. - Не то, чтобы я был против таких действий, в конце концов, каждый в этом мире должен делать то, что должен, но твой брат не был невинным ребенком.
- Мне плевать на то, что он сделал. Он все еще мой брат и я люблю его.
- Уверен, что любишь, но суть от этого не меняется.
- Я хочу его увидеть.
- Я не могу это позволить. Я принял предложение твоего брата, и должен соблюдать условия. Вот как соблюдаются обещания в нашем мире.
Я толкнула Кинга в грудь, но это не возымело эффекта.
- Договорись о новых условиях, – потребовала я.
Он скрестил руки.
- Нет.
- Почему нет? Потому что у меня нет ничего, что убедило бы тебя, или что я могла бы обменять?
Он покачал головой.
- Это не причина.
- Тогда скажи мне! Почему нет?! – завопила я.
Он ничего не ответил. Вместо этого он пронзил меня своим железным взглядом.
- Ты хочешь, чтобы мы закончили начатое на этом столе, ведь так? – кричала я и чувствовала, как темный офис наполняется энергией, настолько тяжелой, что я едва могла дышать. – Ты хочешь, чтобы я покорилась твоему наказанию, чтобы его спасти.
Кинг заскрипел зубами.
- Я не буду отрицать, что от идеи трахнуть тебя на этом столе – мой член становиться твердым. Но твое подчинение не изменит мою позицию.
Кинг признался, что хочет меня? В смысле, я и так это знала, но он это озвучил.
Мой мозг как будто попал в глубокую, темную, эмоциональную выбоину. Кинг никогда не говорил или не делал что-то беспричинно. Он не тратил ни момента своего прекрасного драгоценного времени, если что-то не нравилось ему или не приближало его к конечной цели. Это означало, что те откровенно сексуальные слова были сказаны для того, чтобы побороть мой гнев. Или нет?