Ты смотри, кто к нам пожаловать изволил. Алешка. С Илларионом. Смешной парень Илларион. К Алешке липнет все время, когда последний раз Ипполита видел – неизвестно, ночует у Алешки, ест у Алешки, и Алешка очень не против. А жена алешкина учит парня бриттскому своему наречию. Язык сломаешь.
– Чем обязан? – спросил Владимир в ответ на вежливый поклон от Алешки и на поспешный, после легкого шлепка, поклон от Иллариона.
– Мне нужно срочно отлучиться, – сказал Алешка, как всегда развязно. – Жена сегодня недомогает, Швеле я не верю, а отец мой занят приготовлениями к какому-то бывшему языческому празднику, уж я не помню, какому. Присмотри за Илларионом.
Владимир мигнул от неожиданности.
– Ты, Алешка, совсем оборзел, – заметил он. – Князь Киевский в качестве временной няньки – такого, пожалуй, в истории еще не было.
– А теперь будет, – заверил его Алешка. – Важно создать прецедент. Князей киевских тоже раньше не было, а теперь вот сидишь ты у стены, на солнце греешься. Что тебе, жалко? Или ты занят очень? Илларион тебя любит. Искренне. Это следует ценить.
– Сволочь ты, – сказал Владимир. – Учишь ребенка непочтительности.
– Нет, Александр не сволочь, – вступился Илларион. – Это он обо мне заботится. И ты позаботься. О детях обязательно нужно заботится, в них вся надежда и есть.
Владимир снял ноги с телеги.
– Надолго отлучаешься? – спросил он.
– До полудня, – ответил Алешка, зевая. – Ну, может, чуть позже полудня вернусь. К обеду точно буду. Не съест тебя Илларион за это время, не бойся.
– Я его отдам кому-нибудь из холопов.
– Нельзя, – сказал Александр.
– Совсем нельзя, – подтвердил Илларион.
– Да почему же?
– Неотесанные они, – объяснил Александр. – Чуть что – сразу драться и кричать страшным голосом. Требуют, чтобы дети сидели смирно и молчали.
– Что же в этом плохого?
– У меня тонкая натура, – сообщил Илларион. – Я не могу все время сидеть и молчать. Я очень подвижный и ансивный.
– Какой-какой?
– Экспансивный, – подсказал Александр. – Экстраверт. Как чего в голову взбредет – сразу хочет поделиться со всем человечеством. Не то, что ты – все в себе таишь, пока оно бродить не начнет. Ну, я пошел. До свидания, князь. Илларион, будь с князем вежлив и проявляй снисходительность к его слабостям.
Алешка хлопнул Иллариона по плечу и пошел себе. И пошел, и пошел. Эка вышагивает, орясина. Что это у него за дела такие всегда? Какие-то свои тайные помыслы. Единственное, что я точно знаю – он не против меня, он за. Это так. Но вот кому он на самом деле служит? Не Константинополю, это точно. Не Хайнриху – Хайнрих греков ненавидит. Не Роберу ли? Не Ватикану ли? И откуда у него такие громадные средства?