— Мне нужна живая беседа, — объяснил он, отводя взгляд.
Мэриэн, когда я встретил ее на Оксфорд-сквер и спросил, видела ли она Биби, в ответ лишь поджала губы. В то время она изо всех сил пыталась стать полной противоположностью Биби. Мэриэн уже сбросила больше сорока фунтов, но, по злой иронии судьбы, чем больше плоти она теряла, тем меньшим становилось ее значение в тесном мире Оксфорда. Лицо ее заострилось и сморщилось, став каким-то обветренным. Худея, она не трудилась покупать новую одежду и буквально тонула в старой. Из коротких рукавов летних блузок ее руки теперь торчали словно жалкие палочки. Как личность, она стала тоньше и, одновременно, резче. Настанет день, когда она превратится в высохшую мумию, пугливую тень, которая будет, испуганно озираясь по сторонам, покупать в полночь в магазине Крогера низкокалорийную еду, чтобы пополнить свои запасы. Теперь никто не рисковал приглашать ее на кофе, опасаясь реакции на пирожки и печенья.
— Не хотите перекусить? — спросил я ее как-то днем, во время перерыва.
Она отрицательно покачала головой:
— Спасибо, я уже ела сегодня утром.
Биби, напротив, ничем не стесняла свои пищевые инстинкты и ела за троих. Она была крайним выражением типичной женщины Юга, южной ротондой, пухлой и дерзкой.
— Дон, я не могу поверить, что вы действительно читали все эти книги, — сказала она, когда они с Максом явились к нам на ужин.
Мне потребовалось две недели, чтобы уговорить Сьюзен пригласить их к нам. Увидев Биби, Сьюзен окончательно удостоверилась в грубости и неотесанности вкусов Макса. Биби ткнула рукой в полку книг моего кабинета, где было все от Олби до Вульф.
— Это для оформления окна, да?
На полках в холле были другие книги — от Дугласа Адамса до Роджера Желязны. Моя иллюзорная жизнь.
— Ну, знаете ли, это моя работа… — скромно заметил я.
Она схватила «Странствия пилигримов».
— О чем это?
— Это о грехе и заблуждении. Религиозная аллегория.
Она мило сморщила носик.
— А это что? — Она выхватила с полки «Влюбленные женщины» Лоуренса. — Это что-то неприличное? — Биби игриво толкнула меня бедром.
— Да, — признался я. — Каждый семестр я преподаю это своим студентам.
Ее агатовые глазки расширились в непритворном изумлении.
— Преподаете студентам? Доктор Шапиро, вы меня удивляете.
Черт! Я неправильно истолковал ее поведение и ухитрился оскорбить. Нам, северянам, всегда следует этого опасаться. Я смутился и принялся излагать стандартную апологию литературы — в ответ Биби фыркнула так, словно между ее грудями взорвалась бомба.
— Не надо грузить меня всей этой профессорской чепухой. Это была проверка.