- И прощай, Стафл... - пробормотал Барелли.
Все эти доводы его нисколько не убеждали. Доложить он был просто обязан. Но командир вдруг почувствовал, что с ним творится нечто необычное. Что-то в нем происходило, что-то изменялось, и он начинал смотреть на вещи совершенно иным взглядом.
Он понял, что по возвращении на базу действительно никому ни о чем не скажет. Как и его команда. И не будут ни он, ни они напрашиваться на дополнительный медосмотр, чтобы выяснить, не повредил ли их здоровью фиолетовый конус. Уйдут в архив записи приборов - и об этом эпизоде в окрестностях планетной системы Либера никто никогда не узнает. Потому что об этом никто не должен узнать.
И это новое видение, это новое восприятие мира убедило его в тысячу раз больше болтовни Зураба Сулави.
Он просто становился другим. Как и все, кто находился на борту патрульного крейсера "Звездное пламя".
- Ладно, пора обедать, парни, - сказал Алессандро Барелли. - Стажер, может, соорудишь на десерт что-нибудь оригинальное?
...Патрульный крейсер легиона "Либер" "Звездное пламя" благополучно вернулся на базу Стафла на Амазонии-IV - самой дальней планете системы желтого карлика Либера на окраинах Ромы Юниона. Ни командир, ни другие участники этого патруля и словом не обмолвились о встрече с чужаком. На обратном пути командир устроил основательную проверку стажеру и по возвращении дал ему блестящие рекомендации.
Через три с лишним месяца Алессандро Барелли побывал-таки в отпуске на Беловодье и сполна убедился в том, что дикие танцы на камнях у моря, под звездами и в компании с местными хо* - это действительно здорово! А через год он вышел в отставку и завел свое дело на тихой планете Кремль в системе Приапа, откуда был родом. Штурман "Звездного пламени", лонг-техник и четверка артиллеристов продолжали служить в Стафле, а перед светловолосым стажером-кроссом открылись великолепные перспективы. И он ими воспользовался в полной мере.
* Хо, хошка (от англ. whore) - проститутка.
Все в Империи было спокойно...
Глава 3. На Нова-Марсе
80 год Третьего Центума
Флаинг все рокотал и рокотал, как зверь ворчун из детской арты, и у Криса Габлера продолжали слипаться глаза. А вот у Андреаса Сколы не слипались.
"Вот, наверное, потому он и вигион, а я только файтер второго ранга", - лениво подумал Крис.
Правда, вигиону было далеко за тридцать, и у Криса оставалось достаточно времени, чтобы, при желании, дорасти до него.
Под днищем флаинга по-прежнему неторопливо уплывали назад рыжие пески, но впереди, на сером горизонте, уже замаячили расплывчатые предгорья. Они почти сливались с пеленой не намеренного прекращаться дождя.