Тан снисходительно смерил взглядом лающее взахлеб животное.
В нескольких метрах впереди висел гонг, закрепленный на шестах с помощью кожаных ремней. Скоро он возвестит о начале нового дня.
Чуть дальше распахнутой настежь дверью манила крошечная полуразвалившаяся гостиница с грязными, облупленными стенами. Она тоже нисколько не изменилась.
Собака продолжала заливаться лаем.
– Разбуди хозяина, – приказал Виктору Тан.
Он знал, что идти в горы затемно глупо. Тропа узкая, часты камнепады. Нарождающийся день, разогнавший предрассветную дымку, уже четко обозначил далекие горные вершины.
Ждать осталось совсем недолго.
* * *
Линь Йон больше не испытывал страха. Гробница Цинь Ши-хуанди, затерянное подземелье, о существовании которого никто не подозревал, дали Тану прекрасную возможность расправиться со своим противником. Однако здесь, на глазах у многочисленных свидетелей, это казалось немыслимым. Даже первому заместителю председателя Госсовета не удастся сохранить такое в тайне. Линь понимал, что их переведут в какое-нибудь уединенное место, и гул приближающегося вертолета подтвердил эту догадку.
Соколов также откликнулся на этот звук.
– Мы отправляемся туда, где находится ваш сын, – сказал Линь.
– Почему вы так думаете?
– Мы оба нужны Тану живыми. Я – ненадолго. Вы будете нужны ему гораздо дольше. Поэтому он вернет вам мальчика, чтобы на время успокоить вас.
– Вам не страшно?
– Мне гораздо страшнее потерпеть поражение.
Похоже, Соколов его понял.
– А что насчет Малоуна и Витт?
– Боюсь, их положение значительно хуже.
Малоун слушал, как гул вертолета затихает вдали. Винтокрылая машина задержалась всего на несколько минут, судя по всему, только чтобы забрать Линь Йона и Соколова.
– Теперь наша очередь, – сказал Коттон.
Они с Кассиопеей по-прежнему сидели на полу.
– Но нас вряд ли заберут отсюда на вертолете, – заметила женщина.
– Может быть, и заберут. Вот только приземление для нас будет несколько другим.
Они были иностранцами, нелегально проникнувшими на территорию Китая, шпионами, до которых никому нет дела. Один из неизбежных рисков предыдущего места работы Малоуна.
Говорить это вслух не было необходимости. Кассиопея понимала все без слов. Они должны будут воспользоваться первой же возможностью. Поскольку им в буквальном смысле нечего терять.
Металлический скрежет возвестил о том, что тюремщики отпирают стальную дверь. Кассиопея начала было подниматься, но Малоун положил руку ей на колено и покачал головой. Она осталась на полу.
Дверь распахнулась, и вошел начальник полиции. В руке он держал пистолет, вид у него был недовольный.