Так. И что это было? Действие лекарств, затормаживающих реакцию? Шок-амнезия?
Или… Инсон его действительно не узнала? Потому что она уже вовсе не Инсон?
Джой прислонился лбом к решетке окна, вглядываясь невидящими глазами в зеленый больничный двор. Странно и смешно, но он вдруг почувствовал одиночество с горьким привкусом неожиданного предательства.
Инсон его бросила.
…Спускаясь, Джой наткнулся на парня, тайком курившего на лестничной площадке. Тот воровато оглянулся, спрятав за спину руку с окурком, и с облегчением выдохнул дым прямо Джою в лицо. Он раздраженно увернулся. Лишь спустившись на несколько ступенек, вспомнил.
— Леха?!
— Ну, — сказал тот. С недоумением вглядываясь в его лицо, все же сделал пару шагов и протянул руку. — Привет? Как дела?
Джой так же автоматически пожал ее. Кивнул на заметный шрам на лбу Алексея.
— Ты-то сам как? Вижу, выздоравливаешь?
— Ну да. — Парень, словно застеснявшись, потрогал шрам над белесой бровью. — На следующей неделе обещают выпустить. Башка, правда, до сих пор трещит, как с бодуна.
— Больше так не гоняй, — автоматически выдал наставление Джой. — В следующий раз может не повезти. Вылетит душа из тела и… адью. Давай, будь здоров.
— И тебе не хворать… — слегка растерянно отозвался Леха. Сбегая по лестнице, Джой мельком глянул вверх: незадачливый мотоциклист висел на перилах, глядел ему вслед. Явно пытался вспомнить, кто Джой таков.
А было бы круто передать ему привет от призрачной девушки! От души к душе…
Леха бы, конечно, решил, что его собеседник с приветом.
Да и сам Джой иногда так думал.
* * *
Странные люди появились с самого начала. Просто на первых порах я не различала Странных и просто-людей. Все вокруг слишком стремительно двигались, слишком грубо трогали, слишком громко и быстро разговаривали… В первые дни я вообще не понимала слов; потом, как умная собака, выучила простые команды: ешь, пей, лекарство, повернись, дай лапу… то есть руку.
А уж говорить самой — такой тяжкий труд, что просто в пот бросает! Хочешь сказать одно, выскакивает совершенно другое, не связанное по смыслу и даже по звучанию, а нужное слово ускользает, прячется в тумане мозга, как недоученный иностранный язык. Да еще окружающие усиленно пытаются тебя понять, начинают противно помогать, подсказывать… От этого замыкаешься в себе и замолкаешь окончательно. А когда никого рядом, лежишь, смотришь в потолок, как в букварь, пытаясь составить осмысленные фразы, например, такие: ма-ма мы-ла ра-му… Хорошо, что в одиночной палате никто этого маразма не слышит.
Трудно понять, что сон, что реальность, а что — влияние лекарств, когда просыпаешься или приходишь в себя редко и ненадолго. Все воспринимаешь как должное, без эмоций, без удивления. Лишь позже, когда я начала более-менее соображать, осознавать происходящее, узнавать посетителей и медиков, начала и кое-что понимать.