Ему было так стыдно... А она вся светилась от радости, перечисляла названия новых сортов, подсчитывала, когда клубника пустит усики...
— А я ступеньку поменяла, — похвасталась Алена, наливая ему полную тарелку густого наваристого борща.
Она бережно хранила остатки бабушкиного сервиза с осенними листьями и так же, как бабушка, застилала ради гостей круглый стол крахмальной скатертью.
Не беда, что одну обломанную ножку подпирает грубо отесанный чурбачок, зато сверху все по высшему разряду.
По-прежнему белеет сметана в фигурном соуснике, все так же стоит в центре супница, а не банальная кастрюля. И мелкая тарелка служит подставкой под глубокой, и нож лежит справа, а вилка слева...
Вот этих изысков Григорий терпеть не мог. Ему бы больше понравился хлеб, нарезанный толстыми ломтями, и простая миска. А здесь надо следить, чтобы не капнуть на белую скатерть, ведь Алена потом будет до остервенения кипятить ее на электроплитке в большом баке...
Григорий шагнул на крыльцо и удивленно замер.
Как он сразу внимания не обратил? Новенькая желтая доска аккуратной заплаткой прикрывала прогнившую ступеньку по всем правилам плотницкого искусства.
Его подруга не переставала его изумлять.
Он потрогал для верности ступеньку и спросил:
— Неужели сама?
— А я книжку купила! — сообщила Алена.— Там все про ремонт и строительство. Даже есть, как печки перекладывать. Вот вернусь из Венеции и займусь! А то здесь приходил один ханурик. Вещал с умным видом, что он делать собирается... А я потом почитала — полная лабуда! Совершенно неправильный подход! — И тут же с подозрением осведомилась: — А ты руки вымыл?
— Забыл!
Он шутливо капитулировал, подняв вверх ладони.
Старый умывальник-мойдодыр давно лишился зеркала, но тугой носик все еще исправно выплевывал порцию воды.
Алена держала на весу чистое полотенце, но Григорий демонстративно тряхнул руки и тут же пригладил мокрыми ладонями волосы.
— Будь проще, — посоветовал он, садясь за стол.
Обед припозднился. Мягкие сумерки уже окутывали
землю...
Алена по привычке бросила взгляд за окно террасы... и брезгливо передернула плечами.
Проклятый бетонный забор уродливо высился перед ними, закрывая такой прекрасный некогда вид...
А из-за забора уже проглядывала кирпичная кладка стены с пустыми проемами стрельчатых окон...
— Вот гад, — процедила она сквозь зубы. — Обустраивается... Прямо по-щучьему велению...
Слава Богу, хотя бы на выходные кипучая деятельность за забором ее непрошеного соседа прекращалась.
Если бы не эти кратковременные передышки, Алена сошла бы с ума от бесконечного шума, грохота и громких криков рабочих.