Чтобы через секунду повернуть ее за подбородок к себе и зажать губы долгим поцелуем, лишающим остатков рассудка. Он остановился внезапно, беспощадно отрываясь от нее, оказываясь у противоположной стены за секунду. Оставляя Кэри ошалело хлопать глазами и пытаться вдохнуть.
— Ну, почему так долго? — Раздался вверху, на лестнице голос Бейли. Через мгновение появилась и она сама. — Ох, не можете и минуты друг без друга прожить? Молодость…
Кэри резко отвернулась, радуясь единственной энергосберегающей лампочке, дающей такой тусклый рассеивающий свет. Прячущий ее пылающие щеки и глаза.
— Нет, просто… я не нашла… всего так много… ты как всегда в своем репертуаре, мам…
— Да вот же. Прямо перед носом твоим стоит. — Воскликнула с укором миссис Атолл, спускаясь вниз, указывая на банки.
Одинаковые, совершенно одинаковые банки, до которых Кэри нет никакого дела.
— Я помогу. — Любезно сообщил Эохайд, беря маринады из рук Бейли.
Претворяется праведным Иовом, а на деле — Люцифер. Как ловко накинул шоры на глаза ее родителям, они даже представить себе не могут, какой он на самом деле… какой же он…
Смутное чувство дежа вю наполнило успокаивающее сердце новой тягучей тревогой. Почему ей кажется, что уже однажды она доверилась этому мужчине, вот так же точно, назвав его во всеуслышание своим? Откуда это страшное предчувствие беды? Эта ноющая боль? Откуда этот страх?
Словно пытаясь отыскать ответы, Кэри оглядывается. И (почему?!) в отличие от недоуменной и суетливой матери, Эохайд смотрел на нее так пытливо, пронзительно… понимающе?
Спонтанно возникшая мысль, что мужчина — единственный, кто ее знает, пугает сильнее, чем его несдержанная страсть.
Быть центром всеобщего внимания для мистера Эохайда состояние такое же естественное, как дыхание. Будь то светский раут или же посиделки в узком домашнем кругу. Казалось, что и в первом и во втором случае общение с этим мужчиной одинаково лестно, будь ты хоть нефтяным магнатом или же недалекой миссис Пэнскот, без умолку хохочущей вот уже два часа к ряду.
Им не хотелось идти сюда. Теперь? Они думали о необходимости ухода с возрастающим отчаяньем. А он, как милосердный бог, дарил всем, каждому, каждой, свое внимание. Говорил, смотрел, улыбался. Для других.
За столом собралось около двадцати человек — лишь самые близкие, которых Бейли успела обзвонить. Нестрашно: уже завтра утром весь небольшой городок будет знать, что дочь семьи Атолл помолвлена с богатым красавчиком профессором (пусть даже это звучит как нелепейший парадокс) и, скорее всего, эта спешка со свадьбой (какая разница, что речи о свадьбе вообще не было?!) обусловлена тем, что она залетела.