«Их всего трое, - в страхе подумала Голубка. - Они не справятся с ним!»
- С меня довольно! - воскликнул Лисохвост, словно подслушав ее мысли. - Я не собираюсь стоять тут и смотреть, как последний трус!
С этими словами он выскочил из-за скалы, подбежал к орлу, только что стряхнувшему с себя Кремня, и с визгом вцепился в его крыло. Тут Голубка стала понимать, что исход битвы далеко не был предрешен, и что они с Лисохвостом неправильно оценили силы противников.
Отброшенный Кремень ловко перекувырнулся в воздухе, как ни в чем не бывало, вскочил на лапы и располосовал когтями голые орлиные лапы. Птица завизжала от боли и бешенства и разжала когти. Истерзанная Флора камнем рухнула на землю и осталась лежать без движения. Атака и Плеск, целые и невредимые, ловко спрыгнули на скалы. Голубка невольно восхитилась мастерством горных котов. Оказывается, они без труда могли втроем справиться с огромной птицей!
- Довольно, Лисохвост! - рявкнул Кремень. - Прыгай!
Но Лисохвост почему-то не спешил отпускать орлиное крыло. У Голубки потемнело в глазах, когда она поняла, что ее храбрый, но неопытный приятель попал в беду: он не мог выдернуть когти из крыла орла! Только теперь она поняла, почему Кремень приказал им ни в коем случае не ввязываться в битву. Несчастный Лисохвост болтался в воздухе, беспомощно суча лапами. Орел, почувствовав близкую победу, стал подниматься в воздух.
Прежде чем коты успели опомниться, Атака испустила оглушительный боевой клич и высоко подпрыгнула. Одной лапой она вцепилась в орлиное крыло, а другой с такой силой ударила Лисохвоста, что тот, оторвавшись от орла, камнем рухнул на землю.
Но когда Атака хотела последовать за ним, орел резко развернулся и вонзил свои окровавленные когти ей в спину.
- Атака! - завизжала Плеск, бросаясь на выручку.
Но было уже поздно. Мерно взмахивая огромными крыльями, орел поднимался все выше и выше.
- Нет! - донесся до ошеломленных котов тоненький голос Атаки. - Помогите! Плеск! Кремень!
Голубка услышала, как шелест крыльев стал удаляться, унося истошно вопившую кошку. Вскоре хищник и дичь скрылись из глаз, но вопли Атаки продолжали звучать в голове у Голубки, заглушая все остальные звуки.
Вся дрожа, Голубка зажала уши лапами.
- Прости меня, Атака, - прошептала она. - Я ничем не могла помочь…
Воцарилась мертвая тишина. Заснеженный склон был усеян перьями, забрызган кровью. Горные коты молча смотрели на Голубку, корчившуюся на снегу.
Чужаки потихоньку стали подниматься с земли, хмуро оглядывая друг друга. Даже израненная Флора, пошатываясь, встала на лапы. Коты виновато переглядывались, но не решались нарушить молчание.