– Ничего не понимаю, – пугается Голубцова.
– Да вот и я не понимаю, – вздыхает Трофим.
– Утром с ней говорить было невозможно – еле языком ворочала. Я спросил, не нужно ли помочь, она в слезы. Ничего мне от вас не нужно – живите как хотите. А я, говорит, помирать собралась. Голова раскалывается, не соображает. Руки-ноги не слушаются. И что-то про сердце. О-ох, – Трофим переводит дух. – Машина моя на техобслуживании – как заложник я на этом комбинате! Ну, дела доделал – помчался к ней. И… все. Стою тут, как тополь на Плющихе.
«Дались им эти тополя!» – думает Маня, а сама уже мчится в сторону метро.
– Тосик, будь там, я сейчас же приеду!
Открыв дверь в теткину квартиру, Маня бросается в спальню:
– Аля! Алечка!
Трофим входит за ней и понимает, что они опоздали…
Он видит тетку в гостиной на кресле. Она сидит, неловко завалившись на правый бок. Лицо ее бело, глаза прикрыты и рука безжизненно свешивается.
– Аля! – кричит Маня, выбегая из спальни. Она видит Трофима, замершего на пороге большой комнаты.
– Алечка, нет! – вскрикивает Маня, кидаясь к тетке.
Та чуть приоткрывает глаза и, кажется, хочет что-то сказать. Но посиневшие губы, кривящиеся на сторону, не слушаются ее.
– Звони в «скорую»! – кричит Маня Трофиму, и тот бежит на кухню, где стоит допотопный телефон.
– Что, милая? Что?!
Маня пытается посадить тетку удобнее, распахивает на ее груди халат, целует щеки, лоб, трет ледяные, будто окаменевшие руки.
Она слышит, как Трофим бестолково объясняется с дежурным со «скорой».
– Скажи – сердечный приступ! Может быть, инсульт. И адрес, говори скорее адрес! – сквозь рыдания кричит Маня и снова принимается целовать и тереть Алины руки.
Тетка пытается что-то сказать, еще больше кривя рот.
– Д-ды-ы, – издает она протяжный звук.
Правая рука Али подрагивает – она хочет ее поднять.
– Что, что, родная?
Маня поддерживает ее руку, пытаясь понять, куда показывает тетка.
Аля едва шевелит указательным пальцем и переводит угасающий, пустой взгляд на полку с книгами.
– Хорошо, Алечка, я дам тебе потом твой любимый детектив. Врач уедет – и почитаю, всю ночь тебе читать буду. И чайку мы с тобой попьем, и поболтаем обо всем на свете. И Тосик будет нас смешить своими глупостями. А завтра я огромную курицу запеку, да. И… никуда, никогда, родная моя, я не уйду. Я не брошу тебя, слышишь?! Не брошу, мамочка моя… Мама…
Маня роняет голову в Алины колени. Плечи ее вздрагивают.
– Дд-ды, – с усилием тянет Аля.
И вдруг она обвисает на кресле, голова бессильно откидывается. Маня вскидывает голову и видит, что левая сторона Алиной шеи, щека и висок становятся бордово-лиловыми.