– Я в шоке, – вздыхает Маня.
– Какие все же грубые словесные клише любят сегодняшние молодые женщины, – морщится Утка.
– Плевать на слова! – шикает на нее Блинова. – Все мы в шоке. А наш замечательный главбух уже неделю ночует в своем кабинете на стульях. Да! И тут же начинают происходить все эти проблемы с законом.
Маня с недоумением смотрит на Наталью Петровну.
– А ты не знаешь, что Супину негде жить с недавних пор? К нему, видите ли, бывшая жена приехала из Германии с сыном.
– У Супина есть сын?! И жена?!
От недоумения у Мани даже голос садится.
– Ха! – торжествует Блинова. – Она бросила его несколько лет назад. Ты, милочка, тогда еще и близко к нашей бухгалтерии не подходила. Укатила в Германию с младенцем к какому-то Фрицу. Или Гансу. Ну и, ясное дело, надоела ему без меры.
– Ну откуда ты все это знаешь, Ната? – укоризненно качает головой Утка.
– Я все и про всех знаю. С людьми надо уметь общаться.
Круглые щеки Блиновой наливаются румянцем.
«Звездный час интриганки и сплетницы настал», – думает Маня.
Между тем «интриганка» продолжает вещать:
– Жить вместе, как выясняется, бывшие супруги не могут. Поэтому Полкан жертвует квартирку этой дамочке и сыну. Надеюсь, пока только фактически, а не юридически. Впрочем, это уже не мое дело.
– Да, это и в самом деле не наше дело, – вклинивается Утинская. – Он вполне может снять жилье, пожить у друзей.
Блинова вздыхает:
– Да не больно он друзьями богат, как видно.
– Слушайте, он может снять комнату у моей бабы Али! – вскрикивает Маня. – У нас же трешка! Гостиная пустует.
– Не связывайся с уголовником, не надо, – кривит пухлый рот Блинова. – Возможно, ему через день-другой совсем другое жилье будет уготовано. Нары, шконки или как там все это в тюрьмах называется?
– Перестань, Ната! Вот ты опять со своим негативом. Не засоряй космос! Он же немедленно реагирует, я ведь тебе объясняла, – сетует расстроенная Утка.
– Да никакой он не уголовник! – рявкает Маня. – Пусть лучше генерального проверят, а наш Полкан честен и прост, как… как бревно папы Карло!
Бабульки осуждающе качают головами.
– Тише, Манечка! Нас же могут услышать, – прижимает ладошку к воротничку Утка.
– Похвальное рвение, Голубцова. Но несвоевременное, – скептически замечает Блинова. – Поздно, подруга, пить шампанское. Этот кавалер потерян для женского внимания. Я когда еще Рите намекала: «Обрати внимание на Павла Ивановича». Нет, «Рублевки» таким, как она, милее! А ты Манечка, ты… знай свой шесток! Ищи среди себе подобных. В столице полно гастарбайтеров. А наши сыночки предпочитают москвичек, имей в виду.