Мы не знали, но Вель, похоже, вставлял вопросы просто так, для подчеркивания собственных знаний. И важности момента.
— Великие волшебники, — продолжил он, — могут придумывать новые заклинания на основе старых. Изменят одно слово и чуть-чуть не так движения рук проведут, — и вот уже совсем новое заклинание получается. А, может, и не получается, — добавил Велигос, как мне кажется, вспоминая что-то из собственной практики. — Действительно гениальные чародеи могут придумывать полностью новые заклинания начиная с чистого листа. Но это не важно. Я к чему клоню, если уж волшебник начал призывать заклинание, то все — оно начало приходить в наш мир через волшебника. И остановить данный процесс уже нельзя. А если волшебник уже чувствует, что он ошибся в какой-нибудь малости, и заклинание получится не то, что он хотел, а совершенно другое, даже не понятное? Ведь остановить призыв заклинания для волшебника очень опасно — оно вырвется в неполном состоянии совершенно неуправляемым и может погубить даже самого вызывателя. Тут есть только один выход — перевести заклинание в какое-то другое место: дерево, камень, просто в воздух, в конце концов. Да, есть еще второй вариант, если волшебник не опытный, то он может даже не почувствовать, что вызывается не то заклинание, что он хотел, и обнаружит это уже только после того, как магия покажет свое действие. Эх, сколько раз такое было, — вздохнул Вель.
— Так как Анга уже начала скучать («Я не скучаю, мне очень интересно», — встрепенулась при этом Ангелия), то я в двух словах закончу. Почему каждый волшебник больше всего любит творить волшебство именно у себя в доме? Да потому что у каждого есть место, куда можно направлять «недосказанные заклинания» — так называются эти не получившиеся заклинания. Вот, например, пришел местный король к волшебнику на поклон (это я так, для примера просто привожу, знаю, что не бывает) и говорит: «Дочка хочет на бал вот такой изумруд, а казна пустая, что делать?». Ну, волшебник, конечно же, достает обычный камень и призывает на него заклинание трансформации, чтобы в изумруд указанного размера превратить. И чувствует он, что в одном движении его мизинец на пару миллиметров вверх отклонился, и вместо заклинания превращения сейчас заклинание полета получится. Этот самый камень взлетит и точно в лоб короля угодит, с последующей шишкой и неприятностями для волшебника. Тогда волшебник это заклинание раз — и в подвал к себе направляет, пускай там полетает. Из подвала заклинание не вырвется. Дом прочно обычно строится, с магической защитой. А волшебник улыбается, и призывает заклинание вновь, уже тщательно контролируя отклонение мизинца. Я это к чему говорю? Так как я живу в башне у своего дяди — Генноура Великого, то у меня тоже есть такое подземелье для «недосказанных заклинаний», еще со времен дяди осталось. Вы спрашиваете, как это связано с Черным Деревом?