Освобожденная Папиковым от всех других обязанностей, пять суток Александра выхаживала Адама. За это время Ираклий Соломонович под руководством Папикова оформил демобилизацию капитана военно-медицинской службы Адама Сигизмундовича Домбровского. К тому времени в разрушенном городе работала Военно-врачебная комиссия Туркестанского военного округа, частично прибывшая в Ашхабад из Ташкента. В личном деле капитана А. С. Домбровского, которое получил на руки генерал И. С. Горшков, была выписка из сводки по Ашхабаду на 13 октября 1948 года о тяжелом ранении во время планового патрулирования города капитана военно-медицинской службы А. С. Домбровского, характеристика от генерала военно-медицинской службы А. С. Папикова на капитана военно-медицинской службы А. С. Домбровского как на его, Папикова, ассистента, «проявившего себя высококвалифицированным хирургом в сложных оперативных условиях», направление на дальнейшее излечение капитана А. С. Домбровского в хирургическое отделение Московского медицинского института, подписанное заместителем министра здравоохранения СССР. Помимо двух пулевых ранений в грудь, в направлении была отмечена тяжелая контузия. Венчал документацию список особо отличившихся и пострадавших солдат и офицеров, награжденных орденами и медалями. Капитан военно-медицинской службы А. С. Домбровский был награжден орденом Красной Звезды. Представление о награждении подписал Командующий Туркестанским военным округом Герой Советского Союза Генерал армии И. Е. Петров.
Распоряжение о возвращении команды Папикова в Москву поступило 19 октября. Адама сочли транспортабельным. Вместе с ним в Москву направлялись еще трое тяжелораненых, двух из них Адам оперировал вместе с Папиковым.
Возвращались в Москву с того же секретного аэродрома, тем же тяжелым бомбардировщиком Ту-4, уравновесившим американскую «летающую крепость» В-29, что во многом предопределило на земле долгий мир без большой войны.
Все 22 топливных бака Ту-4 были заполнены керосином. Перелет предполагался беспосадочный – от секретного аэродрома под Ашхабадом до секретного аэродрома под Москвой. Секретность и всякого рода закрытость всего и вся были в те времена важнейшими составляющими как воинской, так и гражданской жизни.
Иван Иванович и Ираклий Соломонович остались в Ашхабаде помогать Командующему Туркестанским военным округом Петрову, который после смерти своего сына ходил черный и говорил и двигался не как живой человек, а как заведенный механизм.
В самолете было полутемно и довольно холодно, так что Александре и Наталье приходилось постоянно следить за тем, достаточно ли хорошо утеплены раненые, не раскрылся ли кто из них в беспамятстве.