Это было круто! Они такого точно не ожидали. Сначала тихо захихикала Юленька, к ней, икая, присоединилась Серафима, а затем все в столовой разразились гомерическим хохотом.
– Ты?! Андрей?! Предложение?! Да в жизни этого не будет. Да закопайте меня живьем! – ржала Ленка.
– Ну и самомнение у вас!.. Нет, ну это… хи-хи, – в смехе Светланы слышались легкие истерические нотки.
– А мне сделайте, типа, обрезание без наркоза. Ой, щас до туалета не добегу! – гоготал Серега-снабженец.
– К черту обрезания и захоронения! Делайте ставки, господа, – я изобразила рукой жест, который на самом деле неприлично делать на людях.
– А ведь она не шутит, – задумчиво произнес Митрич и так же спокойно добавил: – Уважаю за азартность! Ставлю две штуки баксов. Ничего не потеряю, но поприкалываюсь, да и поужинаю в приличном месте и в славной компании.
– С меня штука, – Анечка смачно плюнула на пол и растерла слюну носком своей изящной туфельки.
– Вообще-то я ремонт думала делать, – протянула Эльвира Петровна из планового, – но, говорят, в «Максиме» потрясающие устрицы, – тысяча моя.
– Протоколируй, Юлия, – я швырнула ей ручку и салфетку, и та усердно стала писать.
Чего долго говорить – через двадцать минут список был готов, еще через полчаса он был распечатан и размножен. Срок был определен в полтора месяца, точно до приезда прекрасной Анжелики. Условия пари были четко определены. Я нарисовала свою подпись против цифры 5000 (при очень строгой экономии на скромный ужин должно было хватить), а над тридцатью одной закорючкой моих коллег красовалась невиданная по размеру сумма в сорок тысяч долларов США. Больше всех – целых три с половиной штуки зеленых, с трудом скопленных и отложенных на норковый полушубок, – предложила Ленка, потрясенная моей невиданной наглостью. Юленька пожмотничала и пожертвовала всего лишь тремя сотнями (а может, она по юной наивности все еще верила в чудеса). Тетя Тамара, пробормотав что-то про корову и черкасское седло, поставила восемьсот кровно заработанных. Столько же отвалила и наша необъятная Серафима.
– Люблю беспроигрышные пари. Ничем, типа, не рискую, – заявил Серега-снабженец и грохнул три тысячи и т. д., и т. п., и т. п., и т. п. Мама моя родная! Что творится!
Глава пятая
(Завязали, теперь начинаем развивать основное действие. Небольшие философские отступления, немного поэзии, а также полное отсутствие описаний природы.)
А ведь они действительно ничем не рисковали. Они были уверены в победе и в ужине у «Максима» на халяву. Хорошенькая халява! Где это я найду пять тысяч баксов? У меня и двухсот-то в заначке отродясь не водилось. Я всю жизнь честно жила от зарплаты до зарплаты, порой подзанимая на сигареты у бабули. Весело! Да нет, не очень… Но что делать? Назвался груздем – полезай в кузов. Назад дороги не было, вперед, между прочим, тоже. Скажите, вам когда-нибудь приходилось попадать в совершенно безвыходную ситуацию по собственной тупости? Мне – частенько. Но никогда, никогда еще дурь не стоила таких денег. Помнится, я поспорила со своей лучшей подружкой Инкой на бутылку пива, что в течение получаса буду исполнять арии на ступенях Большого. Было холодно и тоскливо, и я действительно встала между двух центральных колонн и пела что-то из «Травиаты» и «Тоски». Голосом меня боженька не обделил, а вот слухом не порадовал. Однако мне удалось собрать вокруг человек пятнадцать тоскующих пешеходов. Через полчаса мы перешли на хоровое пение a cappella. Я честно выиграла свою бутылку пива и познакомилась с кучей хороших людей.