– Купола в России кроют чистым золото-о-ом, – вальяжно напевал рядом Псих, по-хозяйски обняв свежеиспеченную жену, – чтобы ча-а-аще Господь замечал!
Аня
– Ма-а-а, за хлебом не надо сходить? – заорала я с порога, но вместо мамы появился папа, подмигнул и потащил у меня из рук рюкзак.
– За хлебом я и сам могу сходить, – загадочно сказал он. – У нас гости… к тебе пришли.
За столом в кухне сидел… Макс. Мама хлопотала у плиты, на которой что-то парилось-жарилось, и сияла как новая копейка.
– Анют, – проворковала она, – вазу для цветов достань, а?
На столе лежал просто шикарный букет – игольчатые хризантемы какого-то особенно нежного розово-пепельного оттенка вперемешку с воздушной гипсофилой. Все это великолепие было обернуто декоративной серебряной бумагой – словом, бездна вкуса и такая же бездна денег.
– Лучше бы госпиталю на лекарства пожертвовал, – пробурчала я, безжалостно сдирая дизайнерскую обертку.
Мама ахнула:
– Ну что ж ты такая грубая, а?
– Мы в госпиталь, – весело ответствовал Макс, – регулярно продукты возим. Вчера наша контора доставила упаковку кефира, две упаковки соков и стаканчики там к ним. Да, еще печеньки и сгущенку. Но ты ж теперь не волонтеришь, так что мы не встретились. К нам такие девчонки симпатичные вышли и все забрали.
– Спасибо… – Я растерялась.
– Ну, если нужно лекарства – ты свистни. Мы в лекарствах не разбираемся. Я лично только анальгин знаю и этот… уголь активированный. Ань, – с какой-то странной интонацией в голосе попросил Макс, – давай действительно за хлебом сходим, а?
Мне ужасно не хотелось снова влезать в мокрые кроссовки, тем более на улице лило как из ведра – но мама бросала на нас с Максом такие заинтересованные взоры, что поневоле пришлось согласиться:
– Ладно, пошли. Еще чего-нибудь купить?
– Ну… огурчиков-помидорчиков. И долго не бродите, а то все остынет!
– Ты зачем с букетом явился? – зашипела я, едва за мной и Максом захлопнулась дверь.
– Не волнуйся ты так – я не руки твоей просить, и тем более не сердца. Хотя и мог. Ай, Мурзик, да что ж ты щиплешься? А еще доктор!
– Это местное раздражение, – злорадно сказала я. – Как горчичники и банки. Вызывает прилив крови. Хотя за мозги я тебя, к сожалению, ущипнуть не могу!
– И не надо! Представляю, что бы ты там натворила… настоящие необратимые разрушения! Ты ко мне под зонт забирайся, а? А то промокнешь насквозь.
– Ничего, я в капюшоне… Цветы все-таки ты зачем приволок?
– Ну… – Макс пожал плечами. – Неудобно было просто так заявиться. У тебя дома мама… я позвонил, она взяла трубку. Захотелось сделать ей приятное.