— Сколько же детей учится у тебя? — спросил он.
Джин ответила из спальни:
— Сто пятьдесят три ребенка. Я без труда могла бы удвоить это число, но сейчас трудно набрать учителей.
Оглянувшись на ее голос, он мельком увидел через полуоткрытую дверь, что она стоит около кровати. Ее гибкое тело ясно угадывалось под нейлоновой рубашкой. Она отстегивала чулок.
Он безучастно смотрел, как она раздевается, совершенно не ощущая того захватывающего физического влечения, которое он испытал до этого.
Тайная грация женского тела. Нечто очень важное в жизни, пожалуй, основное место, где мужчина обретает покой. Хотел ли он этого? Он отвернулся и снова взглянул в окно на дождь. Снизу, из музыкальной комнаты, раздавались звуки музыки — играл Чак Лайзер.
Он играл все — Берлина, Коула Портера, Роджерса и Харта. Все то, чего теперь, казалось, не писал уже никто. Намек на прошедшее лето, от которого остались только воспоминания.
Джин вошла в комнату в черных брючках и строгом пиджаке. Вся косметика с ее лица была стерта, и она выглядела поразительно юной и невинной.
— Что ты будешь пить — чай или кофе?
— Чай, если это тебя не затруднит, а потом мне нужно будет идти.
Она перестала улыбаться и слегка нахмурилась:
— Это необходимо?
Он кивнул:
— У меня все еще дежурство.
Она пошла на кухню, наполнила чайник. Стоя в дверях, он наблюдал за ней. Она приготовила поднос, положила чай в заварной чайник коричневого цвета, затем села на табуретку, обхватив колени и ожидая, пока закипит вода.
Что-то между ними было утрачено, какой-то очень важный контакт, который возник ранее, и Ник старался поскорее найти правильный тон.
— Твоя школа значительно больше, чем я ожидал.
— Я сделала пристройку. Теперь сзади есть дополнительные классы. Их можно хорошенько разглядеть только днем.
— Сколько времени ты уже здесь?
— Пять лет. С тех пор как получила диплом. Когда Бена арестовали, я думала, что не смогу продолжать обучение. Директор колледжа, куда я собиралась поступить, написал мне, что после всего этого он не может предложить мне место.
— И что же ты сделала?
— Сначала плакала, а потом взбесилась. — Она улыбнулась. — Забавно, как зуботычины иногда пробуждают все самое лучшее. В общем, этот колледж показался мне недостаточно хорошим, и я решила поступить в университет. Белла не могла мне помочь, у нее самой было достаточно забот, но я сумела добиться небольшой стипендии от местных властей. Я заработала это, трудясь во время каникул. Один год я даже служила вечерами в баре.
— Это, наверное, было не легко!
— Ну, это было не так уж и страшно. Получив диплом, я приехала сюда и стала работать у мисс Ван Хефлин. Она была прекрасным человеком.