— Не указывай мне, что я должен делать! — заорал он. — Я Гарри Фолкнер, поняла? А ты моя жена и будешь делать то, что я скажу!
Она начала отступать. На лице ее отразился страх, а вид ее испуганного лица всегда заставлял его кровь пробегать по венам, как огонь. Он разорвал на ней рубашку сверху донизу, и Белла, споткнувшись, упала на кровать.
Он бросился на нее, сжимая руками ее груди, ища губами ее рот, и, как всегда, она ответила ему, запустив пальцы в его волосы и страстно целуя.
Но это не помогло. И на этот раз все было как всегда. Сила, эмоции — все это застыло в нем, и он откинулся, ошеломленно глядя на нее.
Взглянув в зеркало, Гарри увидел, что оттуда на него смотрит старик.
— Я могу теперь одеться? — спокойно спросила она.
Он пошел к двери как мертвец, открыл ее и повернулся, облизывая пересохшие губы.
— Прости, Белла, я не знаю, что на меня нашло.
— Да ладно, Гарри.
Она стояла, глядя на него, прекрасная, в разорванной рубашке, лохмотья висели у нее на груди, и в глазах ее была только жалость. Это было не то, чего он хотел.
Он закрыл дверь, подошел к своему столу и нажал кнопку. Все же еще существовала сила, которой он мог повелевать, некая сила. Это было лучше, чем ничего.
Через некоторое время дверь открылась, и вошел Крэйг. Его разбитые губы распухли.
— Да, мистер Фолкнер.
— Миллер ушел?
— Примерно пять минут тому назад. Мне показалось, что он поехал провожать вашу свояченицу.
— Это как раз ее тип. — Фолкнер злобно ткнул сигарету в пепельницу. — Пора поставить его на место, Крэйг. Я говорю, поставить на место. Ты понял меня?
— Вполне, — ответил Крэйг с деревянным выражением лица. — Я позабочусь об этом.
— Я бы на твоем месте не тратил времени. Он вряд ли долго пробудет в школе.
— Это займет не более пятнадцати минут, мистер Фолкнер.
Крэйг ушел, а Фолкнер подошел к бару и налил себе большой стакан тоника. Он медленно выпил его, смакуя свежесть напитка; через некоторое время дверь спальни раскрылась — появилась Белла.
Она выглядела прекрасно. Макияж на ее лице был освежен, платье из черных кружев подчеркивало ее великолепную фигуру.
— Ты готов, Гарри? — спросила она весело.
Он взял ее за обе руки и покачал головой:
— Боже мой, я горжусь тобой, Белла! Клянусь, ты, черт возьми, самая прекрасная женщина на сегодняшней вечеринке.
Она ласково поцеловала его в щеку и взяла под руку. Когда они открыли дверь, чтобы выйти к гостям, оба улыбались.