Оказавшись на широкой постели Джона, Мария приоткрыла один глаз и объявила, что научилась пить американские напитки.
— Что-то не похоже, — вздохнул Джон и стал развязывать зубами узел на ее халатике.
Маша почувствовала, как по голому животу у нее побежали мурашки.
— Брось ты это занятие, — пробормотала она и стянула халат через голову. И тут же сообразила, что, вероятно, не стоило бы торопиться. Ведь он начал развязывать узел зубами не оттого, что не смог это сделать руками…
«Кажется, меня снова подвел русский менталитет», — с легким сожалением подумала женщина. Но Джон проявил американскую настойчивость и… Маша словно поплыла, первый раз в жизни ощутив себя на облаках.
Потом они лежали рядом, пока их разгоряченные тела немного успокоились.
— Ты так кричала, что соседи, наверное, решили, будто я лишаю тебя девственности, — одними глазами улыбнулся Джон.
— Не хочу тебя разочаровывать в своей некомпетентности, но они недалеки от истины.
— Мари, — прошептал Джон, губами коснувшись ее уха, — оставайся со мной навсегда.
Она не отвечала.
— Я понимаю, что тебе очень трудно привыкнуть ко всему. Можешь составить список того, что тебе не нравится в моем американском образе жизни. Ты будешь каждый день вычеркивать из него по пункту.
— Начнем прямо сейчас? — Маша скинула на пол легкий стеганый комфортер. Он был, несомненно, удобен: внутри синтетический пух, снаружи коттон с нежным рисунком, в тон подушек и занавесок в спальне. — Хочу обыкновенное одеяло, с белым накрахмаленным пододеяльником! — заявила Маша. — И тюлевые занавески.
— Проблему вычеркнули, — сказал Джон и, открыв окно, выбросил в него комфортер.
— Ты что, с ума сошел?! — закричала Маша и кинулась к окну.
Легкий комфортер, спланировав, как ковер-самолет, плюхнулся в небольшой бассейн около дома. Накрапывал дождь, и нежное поле летних цветов на плотном материале, намокая, превращалось в осеннюю неубранную слякоть.
Привыкшая к бережливости (когда даже из рваной простыни можно настричь кухонных полотенец), Маша расстроилась.
Джон понял это по-своему.
— Бассейн завтра почистят, — успокоил он, — а комфортер уборщица выбросит в мусор. Приступаем к следующему пункту. Что ты там говорила о занавесках?
Маша стала спиной к окну и расставила руки.
— Ничего, — поспешно проговорила она, — чудесный рисуночек, и оборочки в тон обоев. Подобрано великолепно, с большим вкусом.
— Да, возможно, я не обращал внимания, простодушно поверил Джон. — Дизайнера мне порекомендовала Кейт. Он декорировал и обставлял весь дом.
— Кейт! — взбесилась Маша. — Знаешь, эта твоя Кейт…