— И что же? — подстегнул Виталий.
— Он закончил аспирантуру, и они поженились. Теперь она в Курске. У нее там свой салон теперь.
— И она тебя звала? — усомнился Виталий.
— Да я ей неделю назад звонила. Она мне так прямо и сказала: «Женька, если тебя Москва задрочит, приезжай». Ей нравилось, как я делаю стрижки, понимаешь?
— Чем ехать неизвестно куда, поезжай к Веронике, — рассудил Виталий. — Адрес, телефон есть?
— Телефон. — Женя нервной рукой загасила окурок в чайном блюдце. — Да ее несложно найти, она салон своим именем назвала.
— Ладно. — Виталий сжал виски руками. — Будешь звонить своим из Курска как бы из
Москвы. Никому, даже матери, не сознавайся, где ты. Эта шлюха знает про Веронику? — И он указал кивком в сторону второй, аккуратно заправленной кровати.
— Они незнакомы.
— Отлично. Я дам тебе половину денег.
— Мне? Зачем, я не возьму, — замотала головой Женя.
— За что тебя люблю, так это за бескорыстие, — сказал Виталий. — Придержи их для меня, о’кей?
Когда он достал из распоротого донышка своей сумки пачку долларов и стал считать, Женя покачала головой:
— С ума сойти… Витус, разве они того стоили?
— Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… — бормотал Виталий. — Постой, не сбивай.
Женя еще раз покачала головой и как-то грустно и удивленно улыбнулась.
— Тут двадцать восемь тысяч. Сразу возьми себе на первое время тысчонку, остальные подумай, как припрятать. Снимешь там себе квартиру, — распоряжался Виталий. — Гляди, не проболтайся своей Веронике… Так, что еще, что еще… Так, скажи мне ее телефон. Я смогу ей позвонить, где бы я ни был.
Женя принесла свою сумочку и раскопала в ее недрах мизерный блокнотик в кожаном переплете, подарок Виталия. При виде блокнотика Женя улыбнулась:
— Помнишь, когда ты мне его купил, ты сказал: «Он такой же маленький, как ты»? Помнишь?
— Помню, — улыбнулся Виталий.
Он довез подругу на такси до Курского вокзала. Они торопливо поцеловались на прощание. Женя поплелась внутрь вокзала, перекошенная под тяжестью чемодана, а он остался один.
Близился рассвет первого летнего дня. Легкий ветерок ерошил волосы Виталия.
Он решил по здравом размышлении, что стоять возле здания вокзала небезопасно, и зашагал прочь.
Он вспомнил, что у него закончились сигареты, и остановился у одного из киосков, чтобы купить сразу блок.
Когда он брал сдачу, то заметил, как сильно дрожат его руки. Он даже уронил монетку в один рубль, которую побрезговал поднимать.
— Так не пойдет, — сказал он сам себе и пристроился позади киоска, чтобы закурить. Он курил жадными затяжками и нервно поглядывал по сторонам. Из-за угла возник мужчина лет сорока, сухощавый и невысокий, в посредственной одежде, и вежливо попросил огоньку.