Под сапогами у него хрустело стекло, всюду валялись обломки и обгорелые трупы годичной давности. Руины уже довольно долго оставались ничейной землей, и враг постарался сделать их как можно более негостеприимными. Подтверждая это, вблизи громыхнуло несколько взрывов — как понял Скаранкс, сработали мины-растяжки. Чем ближе они подойдут к внешней оболочке улья, тем больше станет ловушек.
Воин взобрался по скату давно обвалившейся крыши, которая превратилась в своеобразный бугорок посреди четырех осыпающихся стен, и остановился в высшей точке. Перед ним раскинулся стремящийся ввысь улей, простирающийся от горизонта до горизонта, видимый через оконные проемы разрушенных домов и над неровными краями рухнувших стен. Рассматривая брешь, возникшую в том месте, где артиллерийский залп расколол купол, словно яйцо, Скаранкс слышал глухой перестук со стороны противопехотных огневых точек противника, пытавшихся отбросить первую волну наступающих.
«35-й Бриганнийский, — подумал загонщик, — или 12-й, а скорее всего — один из множества кровавых культов, буйствующих сейчас на Путнике. Из тех, что согнали сюда по приказу Повелителя и спускают на врага в подходящий момент».
Из брызжущих пеной безумцев выходили превосходные штурмовики, способные, в крайнем случае, похоронить врага под собственными трупами. Война за храмовый мир окончилась, всё, что оставалось — забрать заслуженный приз.
Где-то здесь бродили двое из его оставшихся братьев, отправленные соперниками Повелителя. На Медренгарде высоко ценилось жизнеспособное геносемя, и командир, доставивший подходящую прогеноидную железу, получал щедрую награду. Апотекарии легиона с радостью встречали даже один-единственный образец. Ради горстки чистого геносемени, не затронутого искажающим влиянием Ока Ужаса, испепелялись целые планеты. На темных проспектах и в замкнутых пространствах индустриальных зон Медренгарда велись войны за малейшую возможность обрести источник создания новых космодесантников. Не существовало более ценного трофея, и стоил он больше, чем жизни тысячи людей.
Сейчас эти люди нервно перешептывались где-то позади Скаранкса. Железнобокие прошли через горнило множества битв — как против Империума, так и против соперников своих господ, — в которых одинаково стойко противостояли громогласным, облаченным в броню имперским фанатикам и выносливым, обладающим раздутыми животами почитателям мух. Но защитники Корамонда почти сломили солдат, ищейка это носом чувствовал. Даже сейчас, когда победа была так близка, от них несло кислым запахом страха.