* * *
– …Гога, у тебя ведь в магазине на Арбате барыга знакомый служит? Который ювелир?
– Типа того. Только он не ювелир – антиквар.
– Да какая, на хрен, разница?
– Кому как.
– Скатайся завтра.
– Никак решил Катьке подарок к аменинам замастырить?
– Это что, как бы юмор сейчас такой?
– Да куды нам с юмором? Куда ни плюнь – сплошь трагедь.
– Короче, балагур, смотайся до него и узнай: может он браслетку по-быстрому загнать? Казанец нынче расстарался, у интуристочки в Сокольниках подрезал.
Гога лениво скосил глаза на засвеченный Шаландой обруч и, даже не взяв в руки, вынес авторитетное суждение:
– Не смешите людей. Это рондоль[45].
– Да брось! – заволновался Казанец.
– Хошь брось, хошь подыми. Фуфло. Недавно в центре снова появилось. Уже десятка два, что характерно поляков, попалось. Видать, та твоя интуристочка как раз ляхских кровей будет.
– Молодца, Гога, поляну сечешь, – нервно рассмеялся Шаланда. И, сохраняя лицо, добавил: – Мы как бы в курсе. Проверяли тебя в шутку.
Меньше всего в этой жизни Шаланде импонировал застиранный-залатанный плащ неудачника.
– Шутники, блин! Лучше бы какое серьезное дело надыбали. Третью неделю гасимся, как мыши.
– Погодите, детки, вот настанет срок, будет вам и белка, будет и свисток.
– Типун на язык! – болезненно среагировал на «срок» всего месяц как откинувшийся Ёршик.
Казанец отложил вилку с наколотым на зубья соленым огурчиком, прислушался к ощущениям и… выразительно пустил газы.
– Блин! Хоть ты-то не порть обедни, засранец?!
– Пирожки, – виновато констатировал Казанец, ослабляя ремень на брюках.
Это он побаловал себя все в тех же Сокольниках. На радостях, после удачного, как тогда казалось, щипка. А теперь вот, неприятно оказалось, что показалось.
– А я ведь предупреждал, что с крысиными хвостиками!
– Да ладно? Раньше всегда у этой бабы брал – и полный нурмуль… Вот зараза! По ходу, рецептуру поменяла.
Сей, не особо, надо признать, великосветский, разговор проистекал в интерьерах небольшой, в две комнатушки, хазы на Оленьем Валу[46], где этим вечером собрались за трапезой ватажники Шаланды. Меню изобилием и роскошью не баловало – картошка в мундире, огурцы, перья зеленого лука, консервы, хлеб. Ну и водка, разумеется, куда без нее? В общем, отнюдь не на пустом месте делал свои выводы старый Халид, предупреждая Барона, что «нэ тот нынчэ стал Шаланда». Похоже, в самом деле растерял фарт некогда гроза Сокольников, коли от всей его команды остались лишь трое заслуженно засиженных рыл. Да и те поистрепались настолько, что не брезгуют сомнительного происхождения пирожками.