– Хм… Э-ээээ…
– И что скажет заслуженный библиофил республики?
– Какое там! Куды нам сирым? – изобразил досадливое Гуревич. – Вот Изя, тот – да. Этот даже не заслуженный – народный!
– Ну-ну не прибедняйся, дружище.
– Даже не думал! В Изиной коллекции водятся такие фолианты, что, прознай за то сотрудники Публички, сперва слягут с инфарктом, а затем придут на квартиру с бэхеэсэс. Или наоборот – сначала придут, а уже потом слягут.
– Хорошо, Жора, я тебя услышал. Пожалуй, прямо сейчас к нему и прокачусь. Изя, он по-прежнему на Охте обретается?
– Что значит «прямо сейчас»? Я сказал про Изю, чтобы поддержать разговор, но я не сказал своего окончательного слова.
– Таки озвучь его скорее! Кому, как не торговцу будильниками, знать, что время имеет хождение наравне с валютой?
– Это у них там, на Западе, время – деньги. А у нас, по обыкновению: жизнь – копейка.
– Глубоко! Обратно запомню. Считай, с меня два авторских целковых.
– Благодарю. И сколько ты полагаешь выручить за пристроить?
– Учитывая, что это первое издание…
– Второе! Первое вышло годом раньше, в тысяча семьсот семьдесят первом году, – Георгий Маркович мечтательно закатил глаза. – В те благословенные времена, когда обязанности генсека исполняла тоже охочая до кукурузин, но принципиально в иные места матушка-государыня Катерина Алексеевна.
– Не смею перечить профессионалу – пусть будет второе. Думаю, оно стоит не меньше тысячи новыми. Но тебе, по старой дружбе, готов уступить за восемьсот.
– Семьсот. Завтра, здесь, в это же время.
– Нет, Жора, деньги мне нужны сейчас.
– Деньги сейчас нужны всем. Но если ты думаешь, что я постоянно ношу в кармане финансы, ты неправильно думаешь.
– И какая сумма в данную минуту поместилась в твоем кармане? – прищурился Барон.
– Это, разумеется, не вполне скромный вопрос. Но тебе я отвечу – пятьсот.
– Хорошо. Я уступлю за пятьсот сейчас, а двести останешься мне должен.
– Ты же знаешь, Барон, как я не люблю оставаться должен! Мне в этом городе должны многие, а вот я сам… О! Хочешь я подберу тебе чудный хронометр ровно за двести?
– Жора. Мне не нужны часы в такую цену.
– Почему? Ты у нас такой солидный и импозантный мужчина!
– Дружище, я не хочу таскать на руке… э-эээ… четыре ящика водки.
– Три с половиной, – машинально уточнил Гуревич. – Ящика.
– Тем не менее. Даже и такой, слегка облегченный, вариант станет меня тяготить.
– Жаль.
– А что так?
– Этим поступком ты бы помог нашей секции досрочно выполнить квартальный план, – печально констатировал Гуревич и, вздохнув, полез за портмоне. – Сдачу приготовь.