В шестом месяце того же года Норизанэ отправился в храм Тёдзюдзи. Усевшись перед изваянием Мотиудзи, установленным там, он начал возносить молитву за молитвой. Пока он кланялся, бдительные рото зоркими своими глазами заметили блеск стали. Бросившись вперед, они перехватили руку одного из Сицудзи. Затем его приволокли в палаты настоятеля монастыря. Осмотром было установлено, что его попытка харакири не увенчалась успехом. Норизанэ смиренно принял упрек Небес. Из Киото пришло назначение представителя рода Уэсуги в лице Норизанэ на должность канрё Тококу, или Восточных провинций. Норизанэ от такой чести отказался. Этот пост достался его брату Киёкате, получившему поддержку со стороны Уэсуги Норитомо. В одиннадцатом месяце (7 декабря – 5 января 1440 года) Норизанэ покинул Камакуру, чтобы спрятать свое горе в храме Кокусэй-дзи провинции Идзу. Там ему еще предстояло нерадостное дело – снова прилагать тщетные усилия, чтобы унять ненависть безжалостного мужчины из киотского Муромати.
Принц Ёсимори по-прежнему не отходил от дел. Ему постоянно приходилось с кем-то воевать. Борьба с родом Оти в Ямато перешла в хроническую форму. На этот раз он надеялся их подавить. С наступлением 12 года периода Эикё (1440) главные известия поступили с севера. Сначала их смысл состоял в том, что Харуомару и Ясуомару собираются избавиться от преследования, побрившись в жрецы. Отправили распоряжение, чтобы их доставили в Киото. Сторонники этих двоих детей знали, что грозит в случае выполнения этого требования. Юки Удзитомо послали срочное предупреждение. Арест и доставку братьев в столицу поручили Огасаваре Масаясу. Удзитомо времени даром не терял. В первом месяце 12 года (в январе) во главе отряда из 700 человек он поскакал в Никко. На глазах этого честного самурая выступили слезы, когда он увидел тех двух мальчиков, облаченных в одежду жрецов. «Что вы так вырядились?! – закричал он. – Сюккэ! В Киото их ожидает смерть. Если не получится укрыться в замке Юки, придется нам всем вместе погибнуть».
Поместив детей посередине строя, а Удзитомо и Мотитомо в авангарде и арьергарде, поскакали домой в Юки. Затем всем старым вассалам Мотиудзи в Канто разослали циркулярное письмо. По вызову прибыли представители родов Иссики, Нода, Ои, Ёсими. В гарнизонах двух соседних замков Юки и Кога собралось 10 тысяч человек.
Осознание важности данных сообщений пришло в Киото. Ситуацию в Канто едва удавалось удерживать в шатком равновесии. По указаниям из столицы родственники Уэсуги начали потихоньку собирать войско. В седьмом месяце (августе) оно появилось перед Юки, и началась его осада. Однако велась она совсем пассивно. Предприняли несколько штурмов укреплений, однако восемь сотен отборных лучников Юки нанесли участникам осады огромный урон. После этого перешли к осаде измором. В замке заранее создали запасы всего необходимого для длительной осады и не испытывали недостатка в воде. На много дней должно было хватить и запасенного топлива. Половина осаждающего войска не видела перед собой врага. Вторая его половина горела желанием выполнить распоряжение канрё, но при этом питала сочувствие к детям – братьям Харуо и Ясуо. Мужчины сказывались больными, искали отговорки по семейным обстоятельствам. Они то появлялись, то исчезали вместе со своими ратниками. О таком положении дел сообщили сёгуну в специальном послании. Кроме того, Норизанэ из храма Кокусэй-дзи постоянно докладывал и просил прощения за то, что семье Мотиудзи все еще удается выжить.