Перетаскать это все наверх оказалось не так и трудно, особенно когда не терпится начать воплощать в жизнь задуманное.
Лорд фон Линер все так же сидел в своем кресле с книгой в руках, только вот чашка из-под чая уже была пуста. Меня он удостоил всего одним взглядом поверх книги и углубился в чтение. Что ж, так даже лучше. Никто не будет мешать мне творить и вытворять.
Шторы в спальне лорда были миндального цвета, я же повесила черные портьеры. Балдахин над кроватью был под цвет штор, я его заменила на черный цвет. Картину с мазней повесила в изголовье, на пол кинула протертый ковер, а на столик поставила отвратные статуэтки. Мрачно, некрасиво, самое то для хозяина этой комнаты.
Мужчина отложил книгу, не вставая с кресла осмотрел комнату и выдал единственное слово:
— Оригинально. — И это все? А где же «мне не нравится», «у Вас нет чувства стиля, мисс Зельсберг»?
— Такая обстановка больше соответствует Вашему чувству юмора, лорд фон Линер.
Он криво улыбнулся, щелкнул пальцами и комната стала прежней. То есть все, что я сделала, исчезло. Как так?
— Подбери челюсть, пол слюнями закапаешь, — не слишком вежливо сказал лорд Линер, поднимаясь с кресла. — Ты не учла одного момента: это мой дом. — Нависнув надо мной, добавил:
— И у меня прекрасное чувство юмора, никак не ассоциирующееся с мрачной, безвкусно оформленной комнатой.
Скептически хмыкнув, сложила руки на груди, давая понять, что совершенно с ним не согласна. Нет у него чувства юмора. Просто нет. Было бы оно, он не стал бы тогда меня здесь запирать и вообще уже давно отчислил бы. Что-то плохо у меня сейчас с логикой, но это и неважно в данный момент.
Лорд фон Линер молчит. Я тоже молчу. А что всегда я да я? Пусть сам начинает, может в порыве ругани и дом разнесем. Чудо тоже иногда случается.
За окном уже темно, Котэна нет, неужели он не волнуется? Он наверняка понял к кому я в лапы загребущие попала, и что, даже не попытается меня вытащить? Или он тоже знает больше меня, и считает попытки вызволения бедовой меня пустой тратой времени? Не хочется в это верить, но вдруг? Друг, оказался вдруг…
— Ну и? — Ворчливо вопросила Эли. — Разговор будет, или я здесь зря караулю?
— А ее можно упокоить? — Я придала лицу самое кислое выражение. — Вы об этом не раз упоминали.
Ректор тоже скривился.
— Эли, исчезни.
— Все у вас Эли виновата… — Пробубнила Хранительница. — Эли их тут сводит, сводит, упертых баранов, а им видите ли «упокоить» Эли надо… Неблагодарные… Уйду я от вас… Соберу вещи и уйду…
— Какие вещи, Эли? — Усмехнулся ректор. — Прекрати совать свой нос не в свое дело.