Глорита приподнялась, чтобы посмотреть на меня.
— Ты шутишь, конечно?
— С чего ты взяла? Я сделал все, чтобы она на меня не прыгнула. Если бы она не была так похожа на обезьянку, возможно, сейчас я лежал бы с ней под шелковым одеялом. Но, к счастью, обезьянки мне не нравятся.
— Ты повел себя как настоящий дурак! — воскликнула Глорита. — А я-то думала, что в твоей красивой голове все-таки есть мозги.
Я так удивился, что чуть не выронил стакан.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Если бы меня пытался соблазнить миллионер, я бы не стала его останавливать, даже если бы у него была деревянная нога и вставные зубы. Я знаю, она такая худышка! Ну и что же? Между прочим, сколько она стоит?
— Точно не знаю. По крайней мере, не меньше семидесяти миллионов. А может, и больше.
— Ух! Семьдесят миллионов! Ты сказал, что уговорил ее на четверть миллиона?
— Да. А что в этом плохого? Подвинься, я хочу лечь.
— Подожди. Давай еще поговорим. Мне это страшно интересно. — Глорита встала и принялась расхаживать по спальне. — Что же все-таки случилось сегодня вечером? Расскажи.
И я рассказал ей о боксе, о том, как переживала мисс Шелли, о том, что произошло в полутемной комнате, и как потом Вестал сбежала от меня.
Глори села на край стола и обхватила колени руками. Она слушала очень внимательно.
— Ты ей только что звонил…
— Но не мог уговорить секретаршу соединить меня.
— Просто ты не слишком старался.
— Нет, ошибаешься. Я просил передать ей, что звонил.
— Просил передать! О, господи! Когда ты наконец поймешь, что девушке этого мало? Необходимо что-то более существенное. Что-нибудь трогательное… Пошли ей цветы. Букет фиалок, например.
— По-твоему, это хорошая идея? Мне так не кажется. Она подумает, что я ее хочу.
— Что с тобой, Чэд? — Глорита уставилась на меня. — Ты хочешь упустить такой шанс?
— Что ты задумала?
Она закурила.
— Я могла бы использовать часть ее денег. Купила бы роскошную квартиру на Парк-авеню, куда ты смог бы приходить отдохнуть. Это все можно было бы провернуть, если бы тебе удалось заполучить ее миллионы.
— Ты просто рехнулась!
— Неужели ты не понимаешь, что в ее возрасте, да еще с такой внешностью, как у нее, встретить красавчика вроде тебя — это значит влюбиться. Считай, она уже твоя! Играй же наверняка! Послушайся меня, и ты женишься на ней не позже, чем через месяц.
— Жениться на ней! — воскликнул я. — Да это последняя женщина на Земле, на которой я хотел бы жениться. Жениться на ней… Да никогда! Только представить себя связанным с этой высохшей обезьяной на всю жизнь. Ты с ума сошла.
Но Глорита была увлечена своей идеей.