– Ленка, ты где? – тревожно спросил он.
– Здесь, – промычала я. – А что?
– Где «здесь»?! Мне сейчас Настина мама звонила. Говорит, Андрей вчера днём пропал. А сегодня Настя из школы не вернулась. Ты что-нибудь знаешь?
Я посмотрела на растрёпанную Настю, на кривившегося от боли Андрея и не выдержала.
– Папочка, мы все в Оселье. У Насти на даче. Андрей ногу сломал. А автобус не ходит. И электричка вечером всего одна.
– Что вы там… – начал было папа, но осёкся. – Слушай внимательно! Сидите в доме. Я забираю Настину маму и еду к вам. Из дома – никуда! Поняли?
– Пап, спасибо, – залепетала я. – А как же дежурство?
– Семёныч подменит, – бросил папа. – Всё. Ждите. Часа через два будем.
Я убрала телефон и отвернулась, чтобы никто не видел моего лица.
Иногда время ползёт со скоростью черепахи, а иногда летит, как ураган.
Я не верила, что этот бесконечный день закончится. Мне казалось, он будет длиться и длиться, а мы навсегда останемся в наспех протопленном дачном доме, где скрипят половицы и лампочка под потолком мигает от порывов ветра. И каждый раз я буду вздрагивать и думать, что сейчас она совсем погаснет, и комнату зальёт непроглядная тьма.
Если бы Никита находился в комнате, мне было бы в сто раз легче. Но он крутился во дворе – то связывал лыжи, то колол дрова, то чистил снег, чтобы ворота смогли открыться и пропустить папину машину.
Андрей сидел на кровати, откинувшись на подушки и молчал. Я видела, как он изо всех сил стискивает зубы, чтобы не стонать, и становится всё бледнее.
Настя устроилась на скамейке около него и, спрятав лицо в ладони, то ли молилась, то ли беззвучно плакала. А я металась по комнате из угла в угол и не могла остановиться.
Но всё кончается. Фары разорвали темноту на улице, Никита забегал, распахивая ворота, и на участок вкатился старый синий «Фольксваген-Пассат». А потом раздался скрип дверцы и зазвучал папин такой знакомый, такой родной голос, что я не удержалась и заплакала.
* * *
Папа высадил нас с Никитой во дворе и умчался в свою больницу, где перед этим оставил Андрея, Настю и их маму. Прощаясь, Андрей отдал мне чехол с фотоаппаратом.
Никита смотрел на меня и будто что-то решал. Мы стояли рядом, нас засыпало снегом, а он всё смотрел и смотрел и не мог решиться.
Я не выдержала первой.
– Пойдём ко мне?
– Зачем?
– Ты… – замялась я, пытаясь придумать какой-нибудь повод. – Ты обещал рассказать, как нашёл мой ключ от домофона!
Он удивлённо сощурился и вдруг расхохотался. Как в первый раз в лифте, когда у меня потекла тушь.
– Ладно, пошли! Только я бабушке позвоню.