— Пускай. Все равно никто ничего лучше предложить не может.
Пассажирский катер вышел на орбиту и седовласый пилот заговорил, склонившись к коммуникатору:
— Ард? Послушай, Ард, это Вэн. Ответь, пожалуйста. У меня тут человек, который хочет поговорить с тобой. Он собирается перебраться к тебе на борт. Ты не будешь делать глупостей, Ард?
Ответом было гробовое молчание.
— Он вас слышит? — спросил Майлз.
— Связь в порядке. А слышит ли — неизвестно. Может быть, он вообще отключился или заснул. А может быть, и помер — как знать…
— Да жив я, жив, — раздалось внезапное рычание из динамика. Изображения на экране не было. — А вот ты вряд ли выживешь, Вэн, если попытаешься пробраться на корабль. Предатель, сукин сын…
— И пробовать не стану, — пообещал старший пилот. — Это вот господин… простите — лорд Форкосиган хочет попытаться.
Последовала долгая пауза, нарушаемая лишь потрескиванием и шипением в аппарате.
— Он что, работает на этого кровососа Кольхуана? — подозрительно спросил невидимый собеседник.
— Ни на кого он не работает, — успокоил его Вэн.
— Тогда, значит, из Совета психического здоровья? Помни, никого с оружием я к себе не подпущу. Взорву к чертям корабль…
— Да он не бетанец. Он с Барраяра. Говорит, что ищет тебя.
Снова молчание, потом все тот же голос, сварливый и неуверенный:
— Да я вроде ничего не должен барраярцам… Я даже никого оттуда не знаю.
Заработали тормозные двигатели, потом раздался тихий щелчок с внешней стороны корпуса — они причалили к старому грузовику. Пилот поднял палец, подавая знак, и Майлз занялся переходным люком, стыкуя челнок с кораблем.
— Готово, — сказал он.
— Вы уверены, что хотите туда перебраться? — прошептал пилот.
Майлз кивнул и улыбнулся, наслаждаясь чувством невесомости. Единственное, что его сейчас тревожило — мысль об Элен, оставленной в порту урезонивать чиновников и сержанта, когда тот вырвется из цепких объятий таможни.
Майлз открыл люк. Послышалось короткое «пуф-ф» — давление воздуха в кораблях уравнялось. Он заглянул во мрак переходного туннеля.
— Фонарик есть?
— Вон там, на полке, — показал пилот.
Освещая себе путь, Майлз осторожно двинулся вперед. Тьма отступала, пряталась в поперечных коридорах и вновь смыкалась за его спиной. Майлз хотел попасть в ходовую рубку корабля, где, скорее всего, и находился космический мятежник. Идти было недалеко, но из-за абсолютной тишины и вынужденной плавности движений время тянулось бесконечно. Майлз уже начинал чувствовать то, что всегда чувствуется при нулевой силе тяжести: сожаление о своей невоздержанности. Ванильное мороженое, подумал он; черт его дернул проглотить проклятое мороженое.