— Кому присягала ваша команда — вам или адмиралу Оссеру?
— Присягала? Если вы имеете в виду личные контракты, то они хранятся в сейфе на моем корабле, — пробурчал Осон.
— На моем корабле, — неторопливо поправил Майлз.
Осон скрипнул зубами, но поднятый нейробластер, как и предсказывал Ботари, отбил у него всякую охоту перечить.
Врач зафиксировала руку капитана в специальном креплении, орудуя устрашающего вида инструментом. Судя по побледневшему лицу Осона, операция была мучительной, но Майлз постарался заглушить шевельнувшееся в нем сострадание.
— Что за пример вы подаете солдатам! Впервые встречаюсь с подобным прецедентом, — патетически изрек он, внимательно следя за тем, какой эффект произведут его слова. Ботари выразительно взглянул на него, но Майлз постарался этого не заметить. — Удивляюсь, как это вы до сих пор живы, если каждый встречный корабль для вас — враг. Впрочем, вы, наверное, выбираете себе противника по силам, — ехидно добавил он.
Осон покраснел как рак и пробормотал, отвернувшись:
— Вот уже целый год, как мы торчим в этом вонючем оцеплении. Истосковались по боевым действиям.
— «По боевым действиям!» — с отвращением передразнил его Торн. — Ну-ну.
«А вот теперь вы оба, кажется, у меня на крючке!» — с ликованием подумал Майлз. Сознание неожиданной возможности направить события в новое русло горячей волной прошло сквозь него, заставив испариться уже утратившую свежесть жажду мести. Пронзив Осона строгим взглядом, он с расстановкой произнес:
— Когда здесь в последний раз была общефлотская инспекция?
Осон с опозданием понял, что разговор с самого начала следовало вести языком имен, воинских званий и цифр, но Торн опередил его:
— Полтора года назад.
Тут Майлз смачно выругался и объявил:
— Могу вас обрадовать — вы дождались очередной инспекции.
Молодец, Ботари, мысленно похвалил он сержанта, который нашел в себе силы промолчать, хотя взглядом готов был испепелить Майлза за его рискованный маневр. Зато Осон буквально взорвался:
— Будет трепать языком-то! Я сразу раскусил, что вы контрабандисты. Кто ж еще позволит перетрясти корабль, даже не пикнув? — и он попытался вскочить.
Ботари выхватил нейробластер, но Осону было все равно. Срываясь на визг, он завопил:
— Ты же контрабандист, черт побери! Я это нутром чую! Что вы прятали в своей калоше?
Майлз, холодно усмехнувшись, прервал истерику:
— Военных советников — вот что.
И тут он почувствовал, что наемники у него на крючке. Теперь, подумал он, с ужасом и восторгом, придется играть роль до конца.
Майлз решил начать инспекцию прямо отсюда, с лазарета, где чувствовал себя наиболее уверенно. Под дулом нейробластера врач, не мешкая, принялась извлекать на свет божий медикаменты. Повинуясь безошибочному инстинкту, Майлз сосредоточился на всем, что можно было использовать налево — и выявил целый ряд злоупотреблений, чем окончательно добил врача.