— Честно, — она повернулась к лежащему на спине супругу, — понятия не имею. Из дома меня выгнали. Из всего имущества есть только то, что на мне надето. Думала, может вернуться в монастырь, но туда почти неделя пути. Да и дорогу туда представляю довольно плохо, а нанять карету попросту нет денег.
— В монастырь тебя не примут, — с непонятным оттенком в голосе, сказал Рейн. — Туда не берут замужних. Только девушек на период обучения, вдов или разведённых.
Лиза оторопела — именно этот момент просто ускользнул от её внимания. Что же теперь делать? Только попробовать развестись. А если новоявленный муж будет против? Она испытующе посмотрела в сторону мужчины, который не сдвинулся с места. Сама она по существующему законодательству могла подать на развод только в том случае, если бы супруг сбежал или исчез и не давал о себе знать больше года. Конечно, деловые поездки могли продолжаться и намного дольше, а уж тем более, если подразумевалось участие в каких-то военных кампаниях. Но тогда существовали свидетели, которые могли подтвердить отсутствие супруга по уважительным причинам.
— Может, разведёмся? — робко предложила она, на всякий случай стараясь отодвинуться на безопасное расстояние.
Повисло молчание. Через какое-то время оно стало неудобным, ведь на её вопрос так и не последовало ответа. Княжна поползла обратно. Новоявленный муж не двигался, даже дыхания не было слышно. Покрутившись около него, она прильнула ухом к его груди, пытаясь послушать сердце. Сердце билось, может чуть медленнее, чем у обычных людей, но он вполне был жив.
— Видишь ли, девочка моя, — Рейн специально сделал ударение на последних двух словах. Ализанна поёжилась. — Всё не так просто, как тебе бы хотелось. Даже, если бы этот брак был заключён на обычных браслетах, понадобилось достаточное количество денег, чтобы дать мзду жрецу за столь скоропалительный развод. Ни у меня, ни у тебя их нет. Дальше… наш союз заключён на магических, а, значит, их сможет снять только тот, кто их зачаровывал.
— А-а-а, — взвыла Лиза, — теперь из-за моей дури, моего отца будут считать лжецом. Он слово дал, договор заключил, а я не знала… не знала…
Слёзы брызнули из девчоночьих глаз. Она закрыла лицо руками и, рыдая, повалилась на траву. Мужчина осторожно пододвинулся к ней, обнимая одной рукой и гладя по растрепавшимся волосам другой. От его тела исходило приятное успокаивающее тепло, и всхлипывания вскоре затихли, не успев перерасти в настоящую истерику.
— Прости, — покаянно зашептала княжна, — я постараюсь держать себя в руках. Обещаю, что такого больше не повторится. Но мне нужна помощь, мне так нужна помощь.