Я не знал, нужен ли он Вульфу в нетрезвом состоянии. Но поскольку Вульф не подал мне никакого предостерегающего знака, я пошел и снова наполнил стакан.
Вульф сказал:
– Мистер Хиббард, разрешите мне задать вам парочку вопросов? Преследовала ли ваша авантюра какую-то конечную цель?
Хиббард подумал, прежде чем ответить. Сделав пару глотков виски, он ответил:
– Видит Бог, я не знаю. Когда я ушел из дома и начал эту историю, мной руководил исключительно страх. Я стремился только к одному – получить возможность находиться возле Чапина и не спускать с него глаз.
Вульф опустошил очередной стакан пива.
– Естественно, вы не знаете, что мистер Чапин разослал вашим друзьям стихи, в которых он живописует, как убил вас, ударив дубинкой по голове?
– Нет, я знаю об этом.
– Черта с два вы это знаете. Кто же мог вам об этом сказать?
– Скотт.
– Значит, вы не сжигали все мосты?
– Он сам это открыл. На третий день, когда я находился там, я случайно столкнулся с ним нос к носу, и он меня узнал. Так это он…
– Нет. Мистер Скотт ничего нам не сказал. Исключительная наблюдательность мистера Гудвина в сочетании с моей сообразительностью помогла вас отыскать… Но давайте вернемся к теме нашего разговора. Коли вам известно, что мистер Чапин разослал предупреждения, без основания хвастаясь тем, что он вас убил, невероятно, как вы можете продолжать видеть в нем убийцу. Поскольку вы твердо были убеждены, что его последнее преступление фактически является не чем иным, как бахвальством…
Хиббард кивнул.
– Безусловно, вы рассуждаете логично, но логика не имеет отношения к данному делу. В тот день, когда Пит Скотт показал мне стихи Поля о том, как мой «раскрытый рот заполнен кровью», я понял, что хочу убить Поля… Иначе какого дьявола стал бы я торчать возле его дома?
Вульф вздохнул.
– Вы вооружены?
– Нет, оружие должен иметь он, а не я. Он же физически неполноценен.
– Вы разорвете его на куски голыми руками… На трепещущие кровавые частицы…
– Я мог бы, – с вызовом ответил Хиббард. – Мне хочется. Мне кажется, теперь я понимаю, почему я получил такое огромное облегчение, снова обретя свое истинное лицо. Мне надо было облечь свои тайные намерения в слова; теперь я хотел бы откланяться. Я могу продолжать действовать в прежнем качестве лишь с вашего молчаливого согласия и потому…
– Мистер Хиббард! Не спешите, прошу вас. Существует несколько моментов, которых вы либо не знаете, либо не оценили по достоинству. Например, знаете ли вы о том соглашении, которое я заключил с вашими друзьями?
– Да, Скотт мне рассказал, но меня оно не интересует.