– Не убивал, – всхлипнул Рой, – не убивал я ее…
– Заткнись! – рявкнул на него Кремер.
– И вот, – продолжил Вульф, – Дуглас сломя голову кидается домой. И представьте его удивление, когда он обнаруживает, что мисс Амори не совсем мертва. Вернее, она совсем не мертва, а как раз наоборот – жива и пребывает в добром здравии. Разочарование было столь сильным, что он потерял разум. Ему в голову пришел план, ничего более глупого за всю историю преступного мира я и не припомню. Он задушил мисс Амори шарфом, а тело прислонил к креслу – все в точности так, как описала мисс Роуэн. Более того, у него самого теперь имелось железобетонное алиби. Понятия не имею, в какой именно момент Дуглас осознал, сколь идиотский поступок совершил. Впрочем, сделанного не вернешь. Кроме того, Арчи приехал так быстро, что преступник просто не успел продумать дальнейшие действия.
– Я не… – Рой весь трясся. Он пытался стряхнуть руку Кремера, но тщетно. Да еще вдобавок на другое плечо преступника опустилась рука Стеббинса. Сержант достал наручники.
– Разумеется, план преступника вместо того, чтобы стать его спасением, обрек его на провал, – поморщившись, продолжил Вульф. – Поскольку мы можем доказать, что мисс Амори ушла с работы около пяти, а мисс Роуэн выехала из дома без четверти шесть и спустя десять минут была уже здесь, мисс Роуэн просто физически не могла увидеть того, что она, по ее словам, увидела в квартире подруги. Стало быть, весь рассказ является плодом ее воображения. Мисс Роуэн сама поведает нам об этом: ей придется дать свидетельские показания. Итак, поскольку место происшествия выглядело именно так, как она описала, нам остается сделать лишь один-единственный из всех возможных выводов: преступление было воссоздано тем, кто слышал его описание. Вот, собственно, и все: методом исключения мы приходим к выводу, что убийца Рой Дуглас.
Я раскрыл рот, но обнаружил, что у меня пропал голос. Прочистив горло, я возразил:
– Вообще-то я тоже слышал рассказ Лили.
Вульф насмешливо фыркнул.
– Арчи, у тебя много недостатков, но тебя никак не назовешь ни жестоким душителем, ни глупцом. – Он покачал головой и, кивнув на Роя, обратился к Кремеру: – Уберите эту падаль из моего дома.