Я уже упоминал, что Лоусон у нас парень хоть куда: высокий, сильный и красивый. Ситуация складывалась так, что нельзя было исключать любого варианта развития событий, а я не горел желанием вслед за Кроссом и Райдером отправляться на тот свет, и потому не стал углубляться в чулан, дверь которого была распахнута настежь. Искать ничего не пришлось. Я сразу увидел перехваченную веревкой коробку. Я рывком вытащил ее наружу, сорвал веревку, открыл коробку и вперился взглядом в изрешеченную шрапнелью свиную кожу чемодана. Отлично, логика меня не подвела. Я закрыл коробку и снова перевязал ее веревкой. Вопросов у меня имелось в избытке. В частности, очень хотелось узнать, что в квартире у Дороти делает Лоусон. Зашел по личному делу? Или же он оказывал ей содействие в спасении поврежденного багажа? В любом случае положение было в высшей степени деликатным.
– Я слышал, что сержант Брюс поинтересовалась: вы здесь по долгу службы или же как частное лицо? Ваш ответ бы многое прояснил… Так как, майор?
Вот черт, какая незадача. Ведь Вульф велел мне добыть чемодан так, чтобы об этом не узнал Файф, бывший моим непосредственным командиром. Похоже, я влип по полной программе. Допустим, Лоусон честный служака. Что он будет делать? Доложит Файфу? Хорошо, а если, допустим, он предатель или убийца (вообще-то одно другому не мешает). Может, он все равно кинется докладывать Файфу, желая обеспечить себе прикрытие? А что, если лейтенант Лоусон и сержант Брюс… Впрочем, какой толк стоять тут у них на виду и задавать себе бесконечные вопросы, на которые у меня все равно нет ответа?
– Дамы и господа, – собравшись с мыслями, заговорил я. – Как вам известно, я прикреплен к Ниро Вульфу для оказания ему помощи в работе, которую он выполняет в интересах вооруженных сил. Сейчас я еду к нему на доклад, а эту коробку забираю с собой. Что же касается ваших вопросов, то позвольте кое-что напомнить… Вы – всего-навсего сержант и лейтенант, тогда как я – майор, а следовательно, старший по званию. Так что для вас единственная разница между мной и генералом Эйзенхауэром заключается лишь в том, что последний в данный момент здесь отсутствует. Однако, если забыть о званиях, все мы – просто люди. Короче говоря, если, когда я буду уходить, Лоусон попытается меня остановить или треснуть стулом, я не стану ябедничать и жаловаться на него начальству. Я просто разберусь с ним самостоятельно, и дело с концом.
Лоусон ухмыльнулся краешком губ и холодно произнес:
– Вообще-то изначально я и не собирался махать кулаками. Но теперь даже и не знаю…