– Черт бы его побрал. – Вульф откинулся в кресле и чуть прикрыл глаза. – Мисс Брюс, вы не присядете? Нет, если не возражаете, не сюда, а вот на тот стул.
Невинное очаровательное создание послушно село.
– Я не знаю, в каком качестве там находился Лоусон, – продолжил я. – Ухажера? Носильщика? Понятия не имею. Наша беседа нисколько это не прояснила. Да, маленькая занятная деталь: она называла лейтенанта «Кеном» и «милым». Я оставил Лоусона в квартире, а вам привез сержанта Брюс и чемодан. По дороге она предложила мне взятку наличными в обмен на коробку со всем содержимым. Если бы я согласился забыть о коробке, то завтра днем стал бы богаче на десять тысяч долларов. Думаю, если бы я поднажал, мисс Брюс согласилась бы заплатить побольше. Но поймите: ее ладонь лежала у меня на руке, и потому я решил не торговаться. Так что подумайте над предложением. Если что, я с вами поделюсь.
– Значит, мисс Брюс предлагала десять тысяч за коробку с содержимым? – проворчал Вульф. – А что в ней, кроме чемодана?
– Я не смотрел.
– Ну так посмотри.
Я поднял коробку и вывалил из нее бумаги и прочую дребедень прямо себе на стол. Улов оказался небогатым: теннисная ракетка, пустая сумочка, пара чулок, книга «Германия неизлечима?»[3], баночка крема и еще какая-то косметика. Бумаги оказались скучными и не заставили мое сердце учащенно биться: я нашел Устав сухопутных войск, четыре выпуска «Армейского еженедельника» и с десяток почтовых карточек. Когда я листал Устав, оттуда выпал сложенный листок бумаги. Я поднял и развернул его. На нем было отпечатано следующее:
Встану да и поеду в Иннисфри.
Там хижину себе с плетнем сооружу погожим днем;
Вскопаю грядки для фасоли и улей пчелам подарю,
Под их жужжанье буду жить без страха и без боли.
На этом стихотворение не заканчивалось, было и продолжение.
– Ага, уже что-то, – сказал я Вульфу. – Иннисфри – это где?
– Что? – сердито воззрился он на меня.
– Мисс Брюс пишет стихи. – Я положил листок Вульфу на стол и, обойдя его, встал у босса за спиной, чтобы дочитать до конца. – Она собралась на остров Иннисфри: построит там хижину, разобьет огород и будет разводить пчел.
Я стал читать дальше:
Спокойно буду жить в плену у тишины,
Рассветной тишины тумана и сумеречной – с пением сверчков.
Там полуночные сверкают звезды,
И полдень алый зной мне посылает без обмана,
А ветер – шелест птичьих слов.
Встану да и поеду в Иннисфри,
Где днем и ночью омывает скалы чистейшая озерная вода.
Дорога тяжкая, и все ж желанье не пропало,
Душа сказала мне – оковы отвори.
И серость мостовой озерной гладью стала