Наверное, если бы это была другая ситуация, другое время, удержать маску на лице удалось бы без особых проблем. Только вот это имя навсегда останется незаживающей раной в моей душе. Имя, долгие годы вызывавшее у меня самый худший ночной кошмар. Имя моей матери.
Мартиша аль Эйран. Она не была воином в прямом смысле слова, но вставать на пути той, что владела одним из легендарных мечей, созданных Хаосом и Тьмой, мало кто осмеливался. Среди эрханов её ещё называли Сердцем Тьмы, способным успокоить даже того, кто потерял разум. И порой успокоить навсегда.
Мартиша аль Эйран. Невысокая, темноволосая, с ясными синими глазами. Мягкие черты лица, нежный овал которого и эфемерная хрупкость в общем обманывали многих. Длинные тонкие пальцы, изящные руки и лёгкая улыбка на губах. Она казалась лучиком счастья среди хмурого неба: всегда весёлая, всегда счастливая, всегда любящая… И ярая защитница своей семьи.
Сглотнув, невидяще уставилась на подрагивающие пальцы. Я запомнила её другой. Мёртвой, с остекленевшим взглядом и искривлёнными в беззвучном крике губами. С окровавленным большим животом, где не так давно билось ещё одно маленькое сердце. Прекрасные волосы потемнели от крови, дождя и грязи, одежда разорвана на клочки.
А ещё я помню, как она корчилась от невыносимых мук, когда я пыталась залечить её раны, пыталась спасти мать и братика. И сколько бы времени ни прошло, забыть такое не получится, что уж говорить о том, чтобы простить себя? Прошлое не вычеркнуть из собственной жизни. С ним можно только научиться жить дальше.
Вздрогнула от прикосновения к виску чужих холодных пальцев. Подняв взгляд, едко усмехнулась, с трудом, но всё же сумев собрать рассыпавшуюся маску заново:
– У меня потёк макияж?
– Кора, скажи правду, – ласково протянул Танорион, склонившись к моему лицу. – Я видел портрет. Ваше сходство трудно назвать случайным, я бы даже сказал – невозможно. Да, у тебя тёмные волосы и карие глаза, но овал лица, взгляд… Ты можешь говорить всё что угодно, Корана, но я видел её портрет.
– Правду? – высокомерно вскинула брови, выпрямившись и скрестив руки на груди. – А что есть правда? Знаю ли я, кто такая Мартиша аль Эйран? Да, знаю. Мало кто не слышал о Сердце Тьмы. Но то, что она может быть моей матерью, если ты намекаешь на это, полная чушь. Моя мать была человеком. А Мартиша, насколько мне известно, была эрханом. Или я не права?
– Доподлинно это неизвестно, но со слов некоторых лордов, знакомых в своё время с этой семьёй, Мартиша была человеком.
Усмехнулась. Младший принц Сайтаншесса. Всё-таки он ещё такой мальчишка… Пытается выдавить из меня правду о моей семье, хотя давно бы мог всё и сам сопоставить. Раз говорил с лордами, значит, его должны были посвятить в бесславную кончину аль Эйран. И о том, что единственным выжившим был ребёнок, девчонка шестнадцати лет от роду, позднее запертая в темницах. Коли по его словам я так похожа на тот портрет матери, сложить два и два, дабы получить правильный ответ, не трудно. Но он жаждет услышать его от меня. Что ж, возможно, стоило бы всё рассказать, да только время неподходящее… Да и незачем ему знать такие подробности о том, что было чуть ли не сто двадцать пять лет назад.