Я раздумывала, ответить или нет, когда появился профессор Винер.
— Так и? — с нажимом подбодрил водник.
— Доброе утро профессор, — кивнула, подошедшему к столу стихийнику, — А это подарок герцога Дайтона Витта.
— Иди черти свой преобразователь, пень трухлявый, а я посижу у ног красивой девушки.
Как ни странно водник уступил своё кресло, пошел к планшету, буркнув:
— Да ты рассказывай, внученька.
— Он пытался заставить меня подписать контракт на постоянное сотрудничество, — начала я.
— И всё?
— И намекал, что я буду хорошей партией его сыну, — ответила обтекаемо.
Кронекер Капелли закашлялся у планшета, а стихийник ласково так спросил:
— И что ты ответила?
— Мы отложили этот разговор.
— Вот слизняк. Ты внученька сильна, горжусь, — профессор Хинч, тоже начал называть меня так.
А я продолжила рассказывать.
— Эта пакость явно должна была работать как-то тоньше, и в начале вечера она просто исподволь подавляла меня. А вотпотом всё пошло вразнос. Я с ночи на успокоительном, иначе меня начинает бросать в крайности, и я творю глупости.
— Вещица тонкая, деликатная, а ты шарахнула её каким-то мощным эмоциональным выбросом. В результате, вместо того, чтоб мягко подталкивать тебя в принятии верного решения, она просто бесконтрольно раскачивала твои эмоции, — профессор продолжал дочерчивать начатую его коллегой схему, иногда присматриваясь к моей руке. — На огне построена, только застёжку и прочность земляник-артефактор зачаровывал, но это еще при литье.
— Очень мне интересно, что ты вчера успела натворить, — хмыкнул водник от планшета.
Я быстро припомнила события вчерашнего длинного вечера, и абсолютно непроизвольно покраснела. А уж от того, чем всё закончилось, стало и вовсе грустно. Начала подступать апатия, похоже, успокоительное опять перестает действовать.
— Смотри-ка, Кронкер, — со смешком отметил маг, — Она смутилась.
— Я уже помираю от любопытства, что ж такое способно смутить нашу бойкую внученьку? — и оба с интересом уставились на меня.
Но я молчала. Упорно. Как партизан на допросе. И смотрела в окно, где кружил лёгкий снежок. Старые маги переглянулись заговорщицки, хотя я совершенно не поняла почему, а потом профессор Хинч начал что-то выплетать над браслетом. Я пыталась уследить за сменой стихий в его плетении, но опыта не хватало. Наконец браслет едва слышно тренькнул, расстегнулся и свалился под стол.
С облегчением потёрла руку, почти физически ощущая, как исчезает довлевшая над разумом пелена, и полезла доставать опасное украшение. В этот момент дверь распахнулась, и послышался до боли знакомый хрипловатый баритон: