Тот человек на крыльце усмехнулся и поманил их пальцем.
— Щелкалов! — только и сказал Никифор и сразу пошел к крыльцу.
Маркел пошел за ним. Щелкалов смотрел на них сверху вниз и продолжал усмехаться. Маркел и Никифор подошли к крыльцу и остановились. Щелкалов мельком глянул на Никифора, а после стал рассматривать Маркела. Маркел снял шапку. Щелкалов опять посмотрел на Никифора и строго спросил у него:
— Ты кого это сюда привел?
Никифор открыл рот и молчал. Маркел не удержался и сказал:
— Никто меня не приводил. Я сам пришел. Дело у меня. И непростое, — и сделал вид, что лезет за овчинкой.
— Вот даже как! — насмешливо сказал Щелкалов. — Ладно. Тогда заходи.
Маркел стал подниматься по ступенькам. Его тут же догнали четверо стрельцов и пошли рядом с ним — двое слева, двое справа. Так он вместе с ними поднялся на второй этаж, там его повернули направо, а дальше через сени ввели в большую горницу. Пол там был каменный, выложенный в светлые и темные клеточки — точно как в шахматах. А сама горница была просторная, окна в ней были большие, прозрачные, а прямо напротив Маркела стоял здоровенный и толстенный стол, а при нем узкая скамья со спинкой, так называемое кресло. А уже над креслом на стене висела парсуна — чертеж. Маркел присмотрелся к чертежу и подумал, что это, наверное, чертеж всего Московского царства, а то даже и Сибири, и Татарии. Про Сибирь Маркел недавно слышал.
Но дальше думать было некогда, потому что в горницу уже вошел Щелкалов, сел в кресло, снял шапку, положил ее перед собой и, приглаживая свою гладко остриженную голову, спросил:
— Знаешь, кто я такой?
— Знаю, боярин Щелкалов, — ответил Маркел.
— Га! — сказал Щелкалов, не в силах признаться в том, что он не совсем боярин, а только заседает в боярской думе. — Да, я Андрей Щелкалов, держу Посольский приказ. И Разрядный. Пока я руки не приложу, оттуда ни одна бумажка силы не имеет. Вот кто я такой! А ты кто?
— Маркел Косой, губной целовальник из Рославля. По государеву делу.
— А какого государя? — сразу же спросил Щелкалов. — Прежний-то преставился, а нового еще не крикнули.
— Прежнего, — сказал Маркел. — Но так же и нового.
— О! — сказал Щелкалов. — Кудряво говоришь. А по-простому как?
— А по-простому, боярин, — продолжил Маркел, — нужен мне точильщик Жонкинсон, он здесь, на английском подворье, жительствует.
— А какое он имеет до тебя касательство? — спросил Щелкалов с улыбкой.
— Самое обыкновенное, боярин, — так же с улыбкой ответил Маркел. — Когда лопаря убили, мы с дядей Трофимом выпивали, как вдруг прибежал Степан и говорит: кто Уйму зарезал, не вы ли?