Схватив со стола большую мельницу для перца, она осторожно повернула ручку двери и вышла в зимний сад. Ветер, конечно, стих, но мороз был сильный, и воздух показался ей ледяным. И еще темнота. Свет исходил лишь от тусклых фонарей да окон домов, хозяева которых еще не спали.
– Стало слишком жарко? Ну, охладись.
Тони так и подпрыгнула на месте. Вгляделась в темноту и увидела, что Скотт лежит на скамейке, вытянув длинные ноги, подложив руки за голову. Полностью одетый, в отличие от нее. Пожалуй, ее ночная рубашка слишком уж откровенная. Ну да ладно. В конце концов, он уже и так увидел больше положенного.
– Лучшее время суток. Здесь, в Лондоне. Наслаждайся прекрасным видом. Я даже могу подвинуться.
Тони и не заметила этой деревянной скамеечки. Спрятанная среди диковинных растений, она была не видна глазу. Невысокий заборчик отгораживал ее от дома. Уголок для уединения.
– Уютно, – одобрила Тони. – И как часто ты здесь бываешь?
Скотт положил голову на скамейку, казалось, его слова были адресованы не ей, а направлены прямо в звездное небо.
– Впервые здесь побывал, когда развелись родители. Отец безвылазно торчал в офисе, маме в конце концов надоело готовить никому не нужные ужины. Нас едва можно было назвать семьей, даже семейные праздники стали реликтовыми. Так что случился развод, мы продали музей Викторианской эпохи, в котором обитали до этого, и приобрели вот этот замечательный домик, чистый и уютный. С отоплением и горячей водой. Представляешь, какое это было счастье?
– Еще бы. А что произошло потом?
– Ничего страшного. Мир не рухнул, звезды не взорвались. Им не свойственно рыдать, как Фрейя, или падать в обморок, как моя мама. Они все так же светили нам, но уже в другом конце города.
– Покажи мне созвездия на своих картах, Скотт-астроном, – попросила Тони.
Он усмехнулся. Его голос отчетливо прозвучал в абсолютной тишине ночи.
– Необходимо разбираться в созвездиях, когда составляешь карты. А у тебя откуда такая любовь к звездам? Кто-то из твоей семьи занимался астрономическими исследованиями?
– Только я, – хихикнула Тони. – Всего лишь одно из огромного списка моих увлечений.
Сейчас она не узнала бы голос Скотта. Он показался ей необычно расслабленным, умиротворенным. Казалось, его больше не тревожат свалившиеся проблемы. Она побрела к скамеечке, на которой он разлегся, и неожиданно споткнулась обо что-то твердое.
– Ой, что это мешает мне на пути?
– Должно быть, железный стул, – ответил Скотт. – Надеюсь, ты ничего не сломала?
– Смотря что ты имеешь в виду, – заметила Тони. – Пальцы вроде бы в порядке, а за твою мебель не ручаюсь.