– Милый Скотт! Какой же ты неудачник? Ты во многом лучше меня. Готов на все ради семьи, а я совершила ужасную ошибку, поставив собственные интересы выше родительских. Теперь же, когда их уже не вернуть, мечтаю только об одном – жить для кого-то. И лучше всего, если для тебя.
Он смотрел в темные глубины ее глаз и нежно гладил растрепавшиеся волосы.
– Я никогда не был так счастлив, Тони. Никогда не чувствовал, что я дома. Где бы я ни был, мое сердце будет только рядом с тобой. Мой дом там, где ты, Тони. Мой дом там, где ты.
Его голос был сейчас хриплым и приглушенным, как в самых сокровенных мечтах Тони.
– Хочу, чтобы ты вошла в мою жизнь, Тони. Я могу надеяться?
Его взгляд был полон любовью, она едва не расплакалась снова, заглянув в них.
– О чем ты говоришь, сокровище мое? Я люблю тебя и буду любить всю жизнь, что бы ни случилось. Центр моей вселенной – это ты, и тебе придется к этому привыкнуть.
Скотт поднялся, притянул к себе Тони и закружился с ней по комнате, вне себя от счастья, потом закинул ее себе на плечи так легко, будто она совсем ничего не весила.
Они даже не заметили, как, покинув дом, выбежали на оживленную лондонскую улицу, по-прежнему кружась, взявшись за руки. Они хохотали и визжали, как дети, а снег валил с неба густыми хлопьями. Между тем они ни на минуту не сомневались: пришла весна, которой суждено было стать весной их любви. И они ловили языками последние снежинки, пока наконец не приникли друг к другу в счастливом поцелуе.
Несомненно, ради таких моментов и стоит жить.