Но, честно говоря, игрок ко всему привыкает, и слова эти я научился пропускать мимо ушей. Мы играли тренировочный матч со «Спеццией», а что я говорил о матчах? Что я в них не играю. Я сидел в своей комнате и играл на ПлейСтейшн. А снаружи стоял автобус, который должен был отвезти нас на стадион. Все спустились вниз, Недвед в том числе, и автобус завел двигатель. Где этот долбаный Ибра? Они ждали-ждали, и наконец Дешам заявился ко мне в комнату. Он был в бешенстве.
Ты чего тут сидишь? Мы уезжаем!
Я и головы не повернул, продолжал играть.
Ты меня не слышал?
А ВЫ меня слышали? — ответил я. — Я тренируюсь, но не играю. Я говорил вам это десять раз.
Нет, зараза, играешь. Ты — член команды. Ты идешь немедленно. Вставай!
Он подошел вплотную, но я сидел. Играл.
И что это за принцип такой — сидеть тут и гонять стрелялку?— заорал он. — Тебя оштрафуют за это, слышишь?
О’кей.
Что о’кей?
Штрафуйте. Я остаюсь здесь.
Тогда он ушел. Ушел в ярости, все уехали, а я остался в комнате с приставкой. И если раньше было плохо, то теперь стало еще хуже. О происшествии доложили, разумеется, наверх. Меня оштрафовали, на 30 тысяч евро, кажется. Началась настоящая война, а на войне тактика важнее всего. Чем я мог ответить? Какой шаг еледовало сделать? Я думал и думал.Ко мне повадились тайные визитеры. В лагере меня навестил Ариэль Брайда из «Милана». Я потихоньку ускользнул и ветретился с ним в соседнем отельчике. Мы поговорили об условиях перехода в «Милан». По правде сказать, мне это все не нравилось. Разговор шел в таком духе: «Кака звезда, а ты нет. Зато «Милан» может сделать тебя звездой». Создавалось впечатление, что мне «Милан» нужен больше, чем я «Милану». И я был не слишком уверен, что вообще кому-то нужен. Я уже готов был сказать: «спасибо» и «до свидания», но позиции мои были не слишком хороши. Мне чертовски хотелось расстаться с «Ювентусом». Но ничего хорошего не подворачивалось, и, похоже, мне предстояло вернуться в Турин, так и не получив хороших предложений.Стояла жара. Уже наступил август, срок родов приближался, и Хелене было нельзя волноваться. За нами по пятам ходили папарацци, и я поддерживал ее, как только мог. Но сам я болтался между небом и землей. Я ничего не понимал про свое будущее, все было непросто. Клуб обзавелся новым тренировочным оборудованием. Освобождались от всего, что было связано с Моджи, даже от старых раздевалок. А я продолжал тренироваться. Надо же было чем-то себя занять. Но ощущение было странное. Никто уже не считал меня членом команды. Война продолжалась. Все время что-то случалось, и наконец случилось кое-что хорошее: «Ювентус» перестал держаться за меня так, как держался раньше.Кому нужен парень, который ни черта не делает, а только играет на приставке?