А вот четвертым и пятым из встречающих в рабочем кабинете министра пропаганды раннее апрельское утро оказались Геббельс и Борман собственной персоной. Или персонами? Ошибки быть не могло: во время подготовки к акции спецназовцы намертво запомнили лица обоих военных преступников, просмотрев чуть ли не все сохранившиеся в архивах фотоснимки и куда более редкие кинозаписи.
Догадавшись, что прямо сейчас убивать его не собираются, Геббельс рванулся к ведущим в личные апартаменты дверям; обергруппенфюрер же, наоборот, неожиданно отступил в сторону и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что вовсе не собирается оказывать сопротивление. Похоже, опытный партаппаратчик и финансист, контролировавший личные расходы самого фюрера, с похвальной быстротой сложил два и два и принял решение не отправляться следом за камрадами с пулей в башке.
Добраться до личных апартаментов Геббельс, разумеется, не успел – стремительно рванувшаяся наперерез тень подбила его под колени, и рейхсминистр пропаганды неслабо протаранил высоколобой головой дверь, к которой так стремился.
– Четвертый, на контроль, – убедившись, что «объект» гарантированно вырубился, Третий оттащил его в сторону, скрывшись в спальне.
Новицкий отключил ПНВ и зажег укрепленный на пистолете-пулемете тактический фонарь, на миг направив острый луч в лицо Борману. Гитлеровец болезненно поморщился:
– Прошу вас убрать свет. Я взят в плен? Меня зовут…
– Я прекрасно знаю, как вас зовут, – по-немецки ответил спецназовец. – Вы арестованы и будете отправлены…
Из спальни Геббельса донесся узнаваемый хлопок приглушенного «пэбээсом» выстрела, и Новицкий прикрикнул на дернувшегося гитлеровца, нацеливая ствол «Витязя» ему в грудь.
– Не дергайся, ну!
Появившийся в дверях спустя несколько секунд Коробов коротко прокомментировал вопросительный взгляд товарища:
– Детей отравить хотела, сучка, еле успел.
– Так вы русские?! – изменился в лице почетный обергруппенфюрер, разобрав, на каком языке они говорят. – Почему-то я решил, что американцы.
– Фиг тебе, а не американцы, – весело ответил спецназовец, ощущая, как спадает чудовищное нервное напряжение последних минут. – Или хочешь присоединиться к своим товарищам? В принципе у нас нет прямого приказа брать тебя в плен, так что…
– Нет, нет, вы не так поняли, – торопливо забормотал Борман. – Мне будет гарантирована жизнь?
– С нашей стороны вам будет гарантирована безопасная доставка в столицу Советского Союза и справедливый суд. А уж там, как выйдет. Но пока точно поживешь.
– Я согласен. Что мне нужно делать?