– Понял, сделаем. Теперь все?
Трешников призывно махнул рукой Родченко:
– Капитан, давай бегом сюда.
Дождавшись, пока капитан вытянется по стойке «смирно» рядом с ним и представится, подполковник закончил:
– Товарищ генерал-полковник, капитан Родченко со своими бойцами случайно оказался в моей группе, но очень нам помог. Понимаю, что не мое дело, но ходатайствую о награждении его самого и героически павших в бою бойцов штурмовой группы правительственными наградами. Также прошу сообщить его непосредственному командованию, что он жив и находится в вашем распоряжении. Именно капитан Родченко знает дорогу и схему минирования и проведет ваших бойцов к Имперской канцелярии.
Чуйков с интересом взглянул на Родченко, щеки которого предательски полыхнули румянцем смущения.
– Чего смущаешься, капитан? – с усмешкой спросил он. – Товарищ подполковник вон говорит, что ты герой, а краснеешь, словно гимназистка на первом свидании. Да не хмурься, я пошутил. Все сделаю, подполковник, не переживай. Как звать-то тебя, капитан?
– Василий Иванович, товарищ командующий армией! – четко отрапортовал Родченко.
– О как, полный тезка, значит? Лихо. Ну, идем, тезка, со мной, доложишься командованию. Вот только отдохнуть, извини, никак не получится – сам же слышал, что товарищ подполковник про подземный ход сказал. Очень интересная рокировка может выйти, очень, так что придется тебе еще немножко под землей погулять.
Снова взглянув на Трешникова, командарм протянул широкую ладонь:
– Спасибо тебе, подполковник, за особо ценную информацию! А за все остальное, полагаю, тебя уже в Москве поблагодарят. Пошли, сейчас организую связь с командующим фронтом, да и насчет транспорта договорюсь.
Телефонный разговор с командующим Первым Украинским фронтом маршалом Иваном Степановичем Коневым много времени не занял. Трешников не знал, что именно ему рассказал Чуйков, но маршал уложился буквально в пару фраз. Выслушав доклад Трешникова, он коротко бросил в трубку: «В течение часа жду у себя. В Москву вылетите моим личным самолетом, авиаприкрытие будет», и разорвал связь. Спустя десять минут спецназовцы уже тряслись в двух ленд-лизовских бронетранспортерах под солидной охраной из нескольких танков с десантом на броне.
Перед выездом спецназовцы тепло попрощались с ошарашенным быстротой происходящих событий и внезапными изменениями в собственной судьбе Родченко. Шлем и бронежилет ему оставили, никакой особой проблемы в этом не было – освоить производство кевлара и титановых бронепластин в ближайшие годы предкам все равно не удастся, так что пусть изучают на здоровье. А вот про галогеновый фонарик гости из будущего просто забыли – а капитан, хоть и испытывая определенные душевные терзания, решил не напоминать. Больно полезная штуковина, особенно, ежели учесть, что ему скоро обратно под землю лезть придется! Да уж, вот именно, что «под землю» – сейчас Василию даже не верилось, что меньше суток назад он впервые в жизни оказался в подземелье. Смешно вспомнить, как он робел, идя вместе с капитаном Петрушиным по рельсам метро к той дрезине. Зато потом бояться стало просто некогда, уж больно быстро завертелись события. А нынче ему и вовсе все нипочем: и Гитлера с еще двумя гадами захватить помог (ну, не так чтобы именно помог, но уж участие в операции принимал точно), и детишек вывел, а сейчас и вовсе поведет штурмовые группы обратно и будет участвовать в штурме Рейхсканцелярии, а то и самого Рейхстага!