– Ах да, ты ведь такой специалист! Приходишь и уходишь, когда тебе вздумается, не давая никому возможности удержаться рядом. Не говори мне об отношениях или том, как мне проводить свое время. Это не твое дело.
– Правда? Построишь с ней такую же жизнь, как с Джесси? И что, она готова бросить ради тебя мужа?
– Я не просил ее об этом, – говорит Дэниел.
– Тогда она просто играет с тобой.
В словах Дилана есть доля правды, и мне неприятно слышать ее. Я не играю с Дэниелом, но, честно говоря, не собираюсь ломать свою семью. У меня и мысли такой не было.
– Дилан, знаешь что? Закончим на этом. Наверняка тебя где-то ждут.
Дэниел кажется скорее уставшим, чем сердитым, будто ссора совершенно опустошила его.
Хлопает дверь, и дом наполняется тишиной. Через пару секунд Дэниел заходит в спальню. Я свешиваю ноги с кровати и ставлю их на пол. Не успеваю я подняться, как Дэниел пересекает комнату и опускается передо мной на колени.
– Прости меня.
– Забудь, – с улыбкой отвечаю я, понимая, как он вымотался. – Как ты?
– Порядок.
Дэниел слегка подается вперед, располагаясь у меня между коленей. Он упирается руками в матрас, по обе стороны от моих бедер – не прикасаясь, но очень близко.
– Я уже к такому привык. Мы с Диланом вряд ли когда-нибудь найдем общий язык. Ничего не выходит.
В комнате очень тихо, а Дэниел слишком близко. Мне вдруг хочется провести ладонью по его волосам.
– Он прав, – говорю я. – Вряд ли кто поймет нас, зная, сколько времени мы проводим вместе. Наши звонки друг другу. Сообщения…
Это ясно между нами с Дэниелом, я не знаю, как объяснить это кому-то другому.
– Ты хочешь, чтобы я перестал тебе звонить? Писать?
Дэниел кладет ладони мне на бедра, слегка сдавливает их, притягивая меня ближе. От его прикосновения все мое тело трепещет. В груди бешено стучит сердце, а между ног нарастает напряжение и ноющая боль. Тело игнорирует отчаянные сигналы совести в пользу более приятных ощущений. Но что тревожит меня больше – Дэниел, наверное, чувствует, как я возбуждена. Он по-особому смотрит на меня, подмечая учащенное дыхание и возникший на щеках румянец. Мысли затуманиваются, я будто парализована. Я не в силах вернуться на безопасную территорию.
Отвечаю вопросом на вопрос:
– То, что он сказал… Это правда?
Я и так знаю ответ, уже несколько месяцев. Мы не затрагивали эту тему, но я слышала желание в голосе Дэниела. Видела в глазах. Теперь я хочу, чтобы он сказал об этом вслух.
– Конечно правда, – говорит он. – Но это намного больше.
Когда Дэниел менял мне колесо, он сказал, что его интересует лишь дружба. Вряд ли в тот вечер он говорил правду. А может, так и было и он думал, что совладает с собой. Как и я.