– Посиди здесь, я сейчас.
Иду к себе в спальню за толстовкой. Возвращаюсь в гостиную и передаю Клер одежду на смену, ведь ее футболка намокла от пролитого сока.
– Переоденься. – Поднимаю ее на ноги. Слегка дрожа, она встает. – В ванной есть полотенца, чтобы вытереть сок. Тебе нужна помощь?
– Справлюсь. – Клер качает головой и проводит пальцами по коже возле моего глаза. – Это я сделала?
– Я выживу. – Улыбаюсь, чтобы успокоить ее. – У тебя неплохой правый хук, особенно если тебя разозлить.
Несколько минут спустя Клер возвращается в комнату в моей толстовке. Мы садимся на диван и приступаем к еде.
– Хочешь прилечь ненадолго? – спрашиваю я, когда она заканчивает есть.
– Да. Я выжата как лимон. – Она вытягивается на диване, и я прикрываю ее пледом. – Разбуди меня в половине третьего, хорошо?
– Конечно.
Она закрывает глаза и тут же засыпает.
Включаю телевизор и приглушаю звук, чтобы не разбудить Клер. Смотрю по кабельному каналу старый фильм, но время от времени ловлю себя на том, что наблюдаю за спящей.
– Могу отвезти тебя, – предлагаю я, разбудив ее. – Потом меня заберут.
– Не надо, я в порядке. Мне намного лучше. Правда. – Она потягивается и трет глаза. – Хочу поехать домой, принять душ и переодеться в уютную пижаму.
– Уверена?
Она достает помпу и проверяет показатели.
– Все в норме. Не стоит волноваться.
– Напишешь мне, когда доберешься домой?
– Конечно.
Клер забирает свои вещи, я помогаю ей надеть пальто. На улице довольно прохладно. Я открываю дверцу ее автомобиля.
– Откуда ты знал, что надо делать? – спрашивает она перед тем, как сесть за руль.
– Прочитал как-то в Интернете. Раньше я ничего не знал про диабет. Хотел понять, что делать, если тебе понадобится помощь.
Клер явно удивлена, выглядит она так, будто сейчас вновь заплачет.
– К счастью для меня, ты любишь апельсиновый сок, – говорит она.
– Вообще-то, не люблю.
– Но он всегда есть в твоем холодильнике.
– Он там для тебя.
Клер задерживает на мне взгляд, между нами возникает особое чувство.
– Спасибо.
– Не за что. Береги себя, ладно?
– Хорошо. Напишу тебе, когда приеду домой.
Закрываю за ней дверь и через двадцать минут получаю сообщение:
«Я дома».
Тут же пишу ответ:
«Хорошо. Отдохни сегодня».
Сейчас середина ноября. Около восьми вечера, пятница. Дети принимают наверху душ и переодеваются в пижамы, когда Крис возвращается домой.
– Привет, – говорит он.
Муж снимает пиджак и вешает на спинку стула на кухне.
– Привет. Как прошла неделя?
Поразительно, насколько официальным стало наше общение. Я скучаю по тем временам, когда могла с легкостью разговаривать с Крисом. Теперь же наши еженедельные «доклады» с добавлением эпизодов рабочей недели и подробностями того, чем занимались дети, – это лишь вежливый, совершенно стерильный обмен репликами, столь же значимый и полный чувства, как разговор о погоде. Минули те дни, когда мы садились за стол, ужинали всей семьей и слушали рассказы детей о событиях дня. А потом, когда Джордан и Джош засыпали, Крис не задерживался за работой больше часа: мы ложились в постель и делились друг с другом всем, что с нами происходило.