Вечернее движение транспорта оказалось хуже утреннего. Когда она подъехала к дому, то от волнений, связанных с непростой ситуацией, в которую она угодила, плюс от усталости у нее болезненно стучало в висках.
Припарковав машину, она вошла в дом. На кухне Лукка что-то готовил. Вкусный запах витал в воздухе.
Аннабел была рада, что он занят едой – значит, аппетит у него не пропал. Она опасалась, что найдет его в более плачевном состоянии, чем в ту ночь, когда он появился в доме.
Она достала две таблетки ибупрофена и, нагнувшись над раковиной, запила их водой из крана. Волосы упали ей на лицо и намокли. Найдя в сумке черепаховую заколку, она убрала длинные пряди в хвост.
Вернувшись на кухню, она не могла не отметить, как красиво сидят на Лукке джинсы и черная рубашка поло. Марчелла просветила ее относительно итальянских мужчин и их одежды. Она сказала, итальянские матери боготворят сыновей и готовы недоедать, но откладывать деньги на модные вещи для своих чад.
Как этому не поверить, когда в Италии кругом полно привлекательных, красиво одетых мужчин. И Лукка не исключение. Он и в спортивных штанах и футболке выглядел классно, хотя, кажется, этого не сознавал.
– Пахнет аппетитно.
Он поливал белым соусом макароны, выложенные на большое овальное блюдо.
– Я приготовил свою любимую еду.
– Что это?
– Cannelloni[13] под телячьим соусом.
– Это ваша мама научила вас готовить? – спросила Аннабел, вспомнив слова Марчеллы о любящих матерях.
– Она многому меня научила. – Нельзя было не заметить нежности, прозвучавшей в его голосе. Он – мамин сын. Это очевидно. Итальянские мужчины известны тем, что превозносят своих матерей. – Хотите есть?
– Да. – Она вдруг почувствовала, что ужасно голодна.
– Тогда присоединяйтесь ко мне.
Ему лучше, и он хочет показать ей это. Она не станет ему отказывать.
– Давайте я вам помогу и…
– Нет. Сегодня я сам справляюсь.
– Вижу, что справляетесь.
И это увидит его отец, когда придет время.
Но что послужило переменой в его настроении? Неужели то, что она вызвала его на откровенность? Вполне возможно.
Он отнес горячее блюдо на террасу, Аннабел последовала за ним и села в кресло. На столе, накрытом на двоих, горела свеча. Лукка поставил на цветастую скатерть хлеб и салат. Аромат цветов в воздухе смешался с вкусным запахом каннеллони. Обстановка была романтичной.
Аннабел наблюдала за тем, как он усаживается за стол. Движения его осторожны, но ясно, что боль отступила. Положив ей еду на тарелку, он сказал:
– Я приготовил чай с лимоном – сорвал с этих нависших веток. Но если вы предпочитаете вино, то в буфете кое-что есть. Я не пью вина из-за болеутоляющих.