– Мне плохо. Проводи меня.
Юра хотел пойти, но группа сомкнулась вокруг него молчаливым табунком. Кто-то даже взял его за рукав, дескать: не ходи, не унижайся. Он остался с группой. Неудобно было оскорбить их солидарность, которая была ему совершенно не нужна.
Тамара ждала и не понимала: почему он не движется с места. А он стоял с лицом, ослепшим от горя, и смотрел в никуда. Тамара пошла одна. Ей было действительно плохо. Земля плыла под ногами, лоб охватывало холодным обручем. И до сих пор она идет по жизни вот так, одна, шатаясь. А где-то стоит он с этим же лицом.
– Приехали, – сказал Ангел.
Тамара достала письмо, прочитала адрес. «Улица Хлебодарная, дом восемь».
На дорогу выскочили дети, с веселым гиком помчались рядом с «Джориком». Видимо, машина в их поселке появлялась нечасто, а такая – никогда. Как неведомый зверь о пяти ногах. Мутант.
Впереди всех бежала беленькая голенастая девочка с развевающимися волосами и походила на Тамару в детстве.
Из дома восемь вышла мать солдата. Она была нестарая, лет сорока пяти, но какая-то вся жесткая и жилистая, как выезженная лошадь. Чувствовалось, что на ней много возили и возят до сих пор.
– Ленчик! Ленчик же! Глянь, до Петька приихалы! – закричала она и ринулась в хату.
Тамара оглянулась на Ангела.
– Заходите, – посоветовал он.
– А вы? – спросила Тамара.
Она боялась остаться без него.
– А я на работу, – виновато улыбнулся Ангел.
– Сколько я вам должна?
– Нисколько. – Он обласкал ее лицо своими дымными глазами. – Мой бензин. Ваша красота. Всего вам доброго!
Он повернулся и пошел, не оборачиваясь, с прямой спиной. Вспомнила, как уходил Юра Харламов, когда они прощались в последний раз на трамвайной остановке. Запер в себе все чувства, цыкнул на них, и они притаились. До поры до времени. Уходил с прямой, негнущейся спиной.
– Та заходить же, боже ж мий! – Мать высунулась из избы.
Тамара, робея, ступила в дом.
Изба состояла из сеней и одной большой комнаты. Посреди комнаты стол. На столе арбузные корки, хлебные крошки. И мухи. Тамаре показалось, что в этом доме – конгресс мух. Они слетелись сюда со всего света. Никогда не видела столько мух одновременно.
Возле стены на широком диване поверх одеяла лежал Ленчик. Увидев вошедших, он поднялся, лицо его какое-то время было бессмысленным. Он не понимал, что происходит. То ли Ленчик не проспался с ночи, но тогда почему он был в брюках и лежал поверх одеяла? Может, он уже вставал, поел арбуз с хлебом и снова лег? Ленчик был здоровый, с гладким лицом, казался моложе своей жены. Видимо, она везла, а он погонял.