— Разрешите, хозяюшка, прикурить.
Христя оглянулась и удивленно подняла брови:
— О, да тут вся полиция! — Она поднесла дымящийся ухват к самому носу Пляшечника и быстро заговорила: — Разве теперь господа полицейские просят? Сами берут, не спрашивая. Вон наш староста Кваша… Десять дней, как приехал в село, а уже первый богач. Эх, говорит, жаль, что нет в живых моего переяславского кума, барышника Блохи. Мы бы теперь при новой власти банкирами стали.
— Барышник Блоха?! Он жил на окраине Переяслава в Пидварках, не так ли? — переспросил Бугай.
— Где он жил, я не знаю, а говорю вам, что слышала. — Она подула на угольки. — Прикуривайте.
Хозяин хаты с опаской прислушивался к словам жены и, как бы стараясь заглушить их, чиркал спичками.
— Зря добро переводите. — Пляшечник, закурив козью ножку, затянулся.
Последним в хату стремительно вошел Кролик:
— Товарищ старшина, полицаи… — и словно прикусил язык, да поздно: несмотря на все предупреждения, все-таки произнес он запретное слово.
Хозяйка с мужем переглянулись. Пляшечник, поправляя на рукаве широкую синюю повязку, грозно заметил:
— А мы кто? Одного поля ягоды.
Дверь с шумом распахнулась, и Христя увидела на пороге старосту Квашу с плеткой в руке, а за ним двух его сыновей, вооруженных винтовками.
— Что за люди?! Кто такие? — кольнул глазами старик.
— Свои, папаша!
— Свои?! Те, что корову со двора свели. Какой я тебе папаша? — помахивая плеткой, напустился жилистый старик на Бугая. — Я тебе покажу, сукин сын… Запляшешь у меня под свинчаткой. Предъявляйте документы!
— Можно и документы показать. Зачем так горячиться? Они у нас в полном порядке, господин начальник полиции.
— Староста!
— Господин староста! — с подчеркнутым уважением поправился Синокип и развернул командировочное предписание. — На трехдневный сбор направляемся в Переяслав. — А про себя подумал: «Знакомая морда, где-то я встречал этого старика со струистой бородкой. Да это тот вахмистр… В лесу его видел на вороном коне у партизанской землянки».
— Грамотный. Сам вижу, — смягчился Кваша, возвращая документы Синокипу, Пляшечнику и Кролику. — А вот ваше дело швах, — просматривая справки Бугая и Нины, прошамкал он. — Окопы рыли. Большевикам оборону строили. Задерживаю. Пройдете проверку в немецкой комендатуре. Выходи! — Староста указал плеткой на дверь.
— Куда же вы, Яков Васильевич? Вы в нашей хате редкий гость, — засуетилась Христя. — Прошу вас присесть к столу. Вареники с сыром только что поспели. И сметанка свежая. — Она загородила дорогу. — Нет, я вас так не отпущу, хоть вареничков отведайте.